1192 год. Путь к Йерусалиму

Чутко спит, обпившись готской крови

и Юстиниановой чумы

над Европой тьма средневековья.

Только серость жизни хуже тьмы.

 

В грезах губы кривятся жестоко.

Щурятся голодные глаза.

Про богатства Юга и Востока

что-то шепчут в храмах образа.

 

Пыльно-серы старых гор отроги.

Время беспощадно и к горам.

Где-то здесь, в пустыне, бродят боги,

воя от тоски по вечерам.

 

Небо потемнело на восходе.

Ветер выметает прочь тепло

Нет ни зла и ни добра в природе.

Каждый человек добро и зло.

 

Потерявший старые святыни,

собирая дух и веру в горсть...

Но не он пока король пустыни.

Даже не хозяин. Просто гость.

 

Чуждый, вредный, как в ноге заноза,

горестно судьбу свою кляня,

поджигает горсточку навоза

и спасает душу у огня.

 

Гнилью пахнет полотно на ране.

Путь един, но все желанья врозь.

Что же вам здесь нужно, христиане?

Почему ж вам дома не жилось?

 

Раны душ уже неисцелимы.

Благодать не взвесить, врёт безмен.

Крестоносцы шли Йерусалиму

Мир дрожал от жажды перемен.