ЗАПИСКИ СОВЕТНИКА ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ (АФГАНСКИЙ ГАМБИТ )
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ (АФГАНСКИЙ ГАМБИТ )
1.
В танце страха метели кру'жат,
снега скрывают перевалы,
пьём зелье с гранённых стаканов.
Рыжая плоть, кажется ржавой.
Обезьяны бьют в барабаны…
Сель, по ущельям гремит река,
под ногами предательский лёд,
и никто другой жизни не ждёт.
В храме стены пропахли ладаном,
ожидается дождь из свинца.
сержант укрыт белым саваном.
Боли потерь не стереть с лица.
Годы, краплёные вечностью,
в горах разорваны метроном,
кто-то станет бесконечностью,
кто-то обратится в клоуна.
Протрёшь нож после грязной драки,
нет реалистичней холста:
Водка хлещет с пробитой фляги,
и страхи скрывает наркота.
В горах чтут каждое мгновенье
в сраженья, опалённых солнцем…
здесь , в неприступной цитадели
живы потомки македонцев.
2.
На тропах, из замшевых камней,
правят изыски странной веры:
Ислам - не имеет пределов.
Не признают мужчины цепей,
не привыкли к пустой болтовне.
Очертанья древних столетий,
в мерцанье манящих созвездий,
в дурмане восточных соцветий.
Нищих мужей - удел плачевен,
Свободным , пуштунским племенам
дань, платит не каждый караван.
Терзают грустные напевы.
Не объяснить души волненья
предначертанием гонимых.
Нам незавидный выпал жребий:
В горах сбиты берцы о щебень.
Зеленку рвёт восточный ветер,
костры и утренний молебен;
крик муэдзинов на рассвете.
Мальчишки в прицеле сомнений.
Сказанья лживых демагогов
про экстрим, застоялый, в крови.
Не привыкших к проказам мужским
убитый разум памятью томим.
3.
Не всегда на неделе семь пятниц…
Парни наивной связаны клятвой,
порвана грудь тоской, непонятной.
Брызги гранита - несётся танец.
Не видно ни зги ... Это афганец.
На солнце разрывы черных пятен…
В жизни не каждый встретит Иуду.
Мучают мысли : Ждёт ли подруга ?
Холодные камни точит слеза,
клоунов -трусов выдают глаза.
Не проходит хриплая простуда…
Аллах Акбар ! - Надоела смута
Среди камней, таимся робко,
по тропе шли скрытой походкой.
В душах осталась память войны,
"пахали", не портя борозды.
В слёзах, любители экстрима,
порой, теряли побратимов.
Не ждали очередной звезды,
в марганцовке мыли местных дары.
Над дувалами струйки дыма,
под окнами кладбище свинца,
интриги скрывали кружева-
следы стрельбы непримиримых.
4.
Нас выживать учил Восток.
Саур , а там и Рамадан:
Великий пост у мусульман.
И правит Мухаммед - Пророк.
Но все устали от войны,
которую ведёт народ,
Без похоти афганцы злы
на небосклоне звёзд хоровод.
Ждёт часа своего баран,
гремят кастрюли по ночам:
Готовят до рассвета плов...
На утро закат - кровавый
истину скроет туманом.
Палят сунниты , шииты
вновь, потери – крыты, шиты:
Упал в камыши подранок…
Прохлады свежий аромат,
гранит кладбищенских громад,
снова навязчивый кошмар,
писем давно не получал .
Лихим парням пришедшим с гор.
в штабах талдычат про позор.
Исподтишка удары… смех,
шестёрки воспевают грех.
5.
Нам не понять свободных племён.
На склонах, вдоль каскадов реки,
мерцают предатели - костры.
Из Пешавара коньяк - Нейрон.
Не боги обжигают горшки,
всё одно, что вершки, корешки.
Просыпается шальная кровь.
каждый глоток, по коже мороз,
Вершины в снегу , зелень долин…
Кончался морфин, по телу дрожь.
В снегу, холодно падать под нож
Боже! На кого же ты стал похож ?
По телу, в крови , неровный крой .
Больно... Другой бы встал на дыбы
Калёной иглой прошиты швы.
Терпишь, зардана* ветвь закусив,
Голову пронзает негатив,
небритый палестинский профиль.
До базы нужен, лишь, день ходьбы.
Сорвались моджахеды с цепи…
6.
Когда-то бегал по росе босым…
Не верил, азиатским сказкам,
не боялся измен и ненастья.
Не хочется - остаться молодым …
Не отпускает на волю экстрим.
У нас с душой не всё в порядке,
так лучше мчаться без оглядки
подальше от всех пустых проблем,
и лживых ничтожных теорем.
Аллюром замучивший себя,
постоя не ищет пилигрим.
но скверная крадётся молва.
"Старуха " крадётся по пятам…
Спирт с кровью, после промывки ран,
потом, горячий зелёный чай,
под жжёный тростниковый сахар…
Когда-то паренёк безусый,
блуждающий в плену иллюзий,
по жизни не знающий себя,
станет слышать в ночи голоса…
Дождавшись часа , к закату дня,
сможет прикрыть комбату спину…
Он не обнимет больше никогда
казаку, бедовую Галину…
7.
У женщин дни - незавидны в глуши,
скрываеся боль под паранджой.
Что таится у них на душе ?
Прячутся от взглядов шурави
в рисовые чеки у реки.
Короткий век кругов на воде,
война всех приучила к беде.
На мушке боли расставаний.
Не сломленные глухоманью
(благодаря дворовым генам )
стучат сомнения по нервам.
В архивах неправедных потерь
не раз бывавшие за гранью.
В пещеры уставший загнан зверь.
Взрывы двери срывают с петель.
Мальчишки советской породы
на погосты мчат второпях.
Владельцы непокорных сердец
забывая ссоры и споры
ненавидели слёзы и страх.
Презрев неправедность войны,
замёрзали в снегах пацаны.
Дурман растений- марафет,
одержимый терзал рассвет.
8.
Устал от лживых философий.
В архиве фото, гордый анфас.
Как алмаз , орлиный светит глаз.
Порой, вспоминаешь о вдовах …
Наивный... Прошлым аттестован,
напишет уйму пустых страниц,
о любви, в белых халатах, тигриц.
Ими в чистую забракован.
В прохладе платановых аллей,
не требуя скромных векселей,
врачи думали о детворе,
от уходящих в туннель парней.
Сплошная темень по ущельям,
огни скупые в цитадели,
в долине распластался туман.
В миражах — духовский караван .
Погонщик — чёрная борода,
Пришелец с седого Карачая,
в мозгах сплошная белиберда.
Крутую грудь терзает пламя
рождённыйх восточной красотой,
стать воином судьба такая.
Искры с камней высекает гнедой,
чтит суры мудрого Корана.
9.
Дерзкие девы Памира,
не забыв о древних корнях,
мечтали о русых парнях,
с просторов Третьего Рима.
Страх… лицом к лицу на войне
не веришь случайной толпе.
По ветру, что веет в горах
мы поняли, что-то не так.
Из-под щёлка искры очей
в ночи поведали тайну:
"Не бойся ! Я хочу стать твоей"…
Дикарки в любви азартны.
Плыл сладкий запах анаши,
дурманил северную кровь,
манил изгиб чёрных бровей -
натянутый лук бить зверей.
В кальяном дыму кабинета
терпишь боль , мерзость желаний
грязь в миражах марафета
и в обезьяньих метаньях.
Вечностью станет земное:
Восточный танец не для всех
не найти радость покоя
праведникам, познавшим грех.
10.
Миражи таятся в туманах
бежавшим от кремлёвских измен,
в темнице не до светских манер
во снах пленённым хулиганам.
Спят жерла потухших вулканов
Зиндан в провинции Бадабер *,
охрана: подлец на подлеце.
В бездну… Падений холстины
Дикий ужас - неизвестный враг,
духи сидят на героине
гримасы вместо улыбок.
В страхе совершаем ошибки.
Надо бы потерпеть чуть-чуть,
на дне ущелий упавших прах,
так не просто на это плевать,
несётся чертовский маскарад.
В сомнениях : Зачем воевать ?
Госпиталей грозит череда:
Малярия, амёбы в кишках…
На пределе стальные нервы.
Жаль !... Всё реже бываешь трезвым.
Плодятся напрасные жертвы
Мудрость на перстене: Всё пройдёт…
Когда же новый переворот ?
11.
Тернии , почти, каждый день…
Песочка разорвана вдрызг,
голый торс - это не стриптиз.
Брызги осколков от камней.
В газетёнке тень на плетень -
ложь и хрень о перестройке,
в потоках слов от болтунов…
К ассамблеи " сорви голов":
Дозревает восточный плов.
Готовит главарь банды Кадыр,
здесь его Родина - Памир.
Сирота живёт в нищете.
Нашу веру принять не готов.
"Зачем Плотник распят на кресте ?"
Гордые горцы - все стрелки,
но правят только палачи.
Пуштунам кричи ни кричи:
Опасны в лазури "грачи"….
Смерть в бою для них благодать,
наивны о воле мечты,
В серебре звенящей реки
грохочут камни - Печ-дарьи*.
Манит замша перекатов,
каменьями горы богаты…
12.
Хозарийцы рвут спины цепями:
Боль восходов жестокой красоты,
не радуют багряные хлысты.
Ущелья усыпаны костями.
Здесь, жены с разбитыми сердцами.
Ущелья усыпаны костями.
Чужие женщины под паранджой ,
приходят в роскошные долины.
Не каждый, становится пугливым.
В дуканах. у торгашей ленивых
покупаем прокисшее пиво.
Край войной истерзанной земли,
блестят вершины, снежные, вдали.
В развалинах убогого жилья,
в тени магнолий щебечут соловьи.
Не каждый верит в силу амулетов.
Страшит базаров грязных суета.
Как прежде, , в моде дурь и наркота…
Стоянки повозок разноцветных,
на многие вопросы - нет ответов.
Мечты несбыточных желаний,
в ночи порочные метания…
Не хочется снимать с дымкой очки.
Здесь, женщин пропускать
не по мужски…
Чинары... Развесистые сени
ночлегов от жажды и метелей.
Копчёным белым солнцем и огнём
хотелось бы промокнуть под дождем.
13.
В горах Гиндукуша правит террор.
Не пишут пуштуны завещаний,
язык - с горохом во рту бормотание.
Нищета , это совсем не позор.
У древних племён иной кругозор.
Гортанные крики с минаретов
рассвета кровавые сюжеты
Не просто отрезветь от ненастья
Годы сгоревшие не напрасно
у сражённых неземной красотой
Мерцание неизвестных светил,
терпеть измены не хватало сил.
Лазури испепеляющий зной:
Дыхание древних мирозданий
псов , шелудивых , завывание…
Лихие парни на семи ветрах,
рвавшие с "эргедешек" кольца,
не спешили уйти в богомольцы.
Желанье напиться свежей крови -
таков удел у всех недовольных.
Часто в бою кончались патроны
проливались над павшими слёзы,
Не пускали к застолью убогих,
чекистов, стукачей подневольных.
14.
В пещерах Кареры * духи , в дурмане поверий.
Ненадёжный эфир, карабкается ввысь кафир,
на склонах ущелий блуждаем во мраке сводов :
По кругу , "аисты" топчут рваными берцами
вековые камни, вечно покрытые мхами …
Клюв у птицы в крови, - готова к самоубийству,
рвётся на дно бездны… не каждый ходит напролом.
Паутины гранитных троп, пещер лабиринты…
Шумный бал… В ночи правит вампир - пьяный маргинал.
В запасниках схронов, живётся, как-то вольготно ,
Никто не читает на досуге Ветхий Завет…
Раны, в пене лживых доктрин, не лечат морфином.
На ладонях пепел сигар , из заморской листвы .
В местных масштабах ислама с язычеством симбиоз…
Не встречал страшнее предательства побратимов
Злое солнце в песках…Песочные встали часы.
Бледная светит звезда , серп - несозревшей луны
Древняя далла, кофе , самогонка в графине .
Замучили боли - остеохондроз - унынье.
Петушиные бои и тараканов бега ...
на банановой пальме, обезьяна с гранатом.
Утрачен разум... Мне нечего возвращать богам…
15.
Наивная, так невинна, в своих желаниях…
потерялась среди ветров веющих в эфире.
Твои погодки без совести на магистралях.
Опалённых солнцем в ночь подбирают вампиры.
Во дворцах, терзают бродяжек оркестров звуки.
В будуарах, ждёт настороженная улыбка.
Стариков ласкают бледные, девичьи руки,
стоны плачущей скрипки падших вызывают дрожь.
На пределе нервы и струны рвёт пиццикато
в бликах свечей, после мазурки грязные игры.
В брызгах звездопада не исправить горбатого
Полынь в шкафах… Платяная моль точит мундиры.
Слоновая кость...
Конский хвост …Белый волос - безумен смычок
Облысевший маэстро ... Омут бездонных очей
Презирать непорочность научил мудрый восток
там, терялась совесть на замше ковров, из камней…
"Аисты" … Нарики , в яростном исступлении,
как же подняться, воздуха полной грудью вздохнуть;
райских птиц щебетание, дивное пение,
навязчивы... за горизонт, прогоняли испуг.
Глаза спящих вулканов, пожары и зарницы
Саваном прикрыто изнеможенное тело:
На Салангом вертушки … день какой-то лучистый,
Господа офицеры ! …Завтра снова к барьеру…
