У трюмо стоял я и качался...

* * *

У трюмо стоял я и качался,

И себя ругательски ругал:

Ну зачем в гостях я накачался

И людей нещадно обрыгал?

 

Ничего не пролетело мимо –

Я испортил не один наряд

И запомнил девушки любимой

Изумленный беззащитный взгляд.

 

Я считал, что я – большой писатель,

И себя любил я всей душой,

А теперь выходит: я – рыгатель,

И притом действительно большой.

 

Обрыгал я всех, кто был в квартире,

Отпустив на время тормоза,

И стояла милая, расширя

От стыда и ужаса глаза.

 

Я и на нее рыгнул немного,

Удержаться даже тут не смог.

И осталось лишь отвергнуть Бога

И, как в пропасть, ринуться в порок,

 

И психологические книжки

Сочинять про пьянство и про блуд.

Критики, кабацкие ярыжки,

До небес меня превознесут.

 

Сразу же учуют эти гады

Перспективность опусов моих,

Критики ведь знают: людям надо,

Чтобы кто-то был подлее их.

 

Эти книжки, попадаясь детям,

Будут их морально разлагать –

Вероятно, стоило за этим

Многих взрослых дерзко обрыгать.

 

Чтобы слава, женщины и деньги

Расцветили мой житейский путь,

Вероятно, стоило маленько

Даже на любимую рыгнуть.

 

Люди будут от меня в восторге,

Ибо знать не будут ни аза

Про распахнутые, словно фортки,

От стыда и ужаса глаза.