ТОТ ДЕНЬ

Данный кусок, ранее мной был вырезан из "Один день", решил его вернуть, но не как восстановление предыдущего текста, а как независимый текст. Хотя, для общего понимания контекста, эти две части дополняют друг друга.

 

_____________________________________________________________________

Лезвие ножа коснулось моего горла, в руке чувствовалась уверенность и опыт. «Ну, а теперь всё..., всё тебе...!» – Человек дышал мне прямо в ухо, без пауз, неся какую-то тарабарщину, что и мешало сосредоточиться. В горле «застрял ком» от невозможности сглотнуть, кромка лезвия немного под углом плотно прижалась, став неким искусственным барьером для движения кадыка. Тело стало непривычно тяжёлым и, словно слепленным из воска. Как же отвлекал этот голос, увлекая сознание в разорванные и бессмысленные фразы, словно ища надежду в паузе. Время застыло.

День ничего не предвещал, казалось, что всё под контролем. Алик со своими «братьями», как оказалось всё спланировали, обо мне знали достаточно... Эта животная конкуренция меня всегда удивляла, - что ими двигало? – Явно, не оценка последствий, но какая-та внутренняя неудовлетворённость, эмоциональный голод, а транслируемая харизма, напоминала платину – сдерживающая внутреннее напряжение, недовольство собой и чрезмерную дисциплину. Иногда плотины сбрасывают излишек воды, снижая порог напряжения готового прорвать искусственное препятствие и хлынуть, смывая на своём пути всё – жизнь, улыбающихся в своей беззаботности людей и мосты – связывающие сознание с этой реальностью. По-моему, я и оказался одним из тех мостов, и всё же, где-то в глубине оставалась надежда, что всё-таки платину не прорвало, а всего лишь очередной плановый сброс напряжения. Подельники Алика, размахивая руками перед моим лицом, брызгали слюной, казалось, они соревнуются друг перед другом – но я их не слышал, лишь этот раздражающий гортанный тембр в левом ухе. Я словно вцепился в спасительное раздражение, отвлекающее от какого-то бессилия и непонимания – что делать.... Любые попытки противодействия, прийти в себя пресекалась мгновенно, лезвие ножа не предполагало переговорного процесса и любая угроза с моей стороны, не обещали ничего хорошего....

Одной из тем, в своё время мною преподаваемой: «Уличная конфронтация и непроизвольная телесная рефлексия», суть которой, под естественные непроизвольные движения, конгруэнтные сложившейся ситуации, маскировалась работа по нейтрализации опасного противника. Это как фокус, казалось бы, несколько не связанных между собой движений складывались в единую систему дестабилизации противника, обычно, такие движения не улавливаются оппонентом, так как не считываются сознанием как опасные.

Полуденное августовское солнце палило нещадно, листья на деревьях сморщились в ожидании дождя. В тени деревьев было ничуть не прохладней, быть может, только глазам становилось немного легче. Я сидел под деревом, сильная боль, неужели сломано ребро? Преодолев острую боль, глубоко вдохнул, нет, всё хорошо. Хорошо – если сравнить с несколько минут тому назад, как смог прижать кисть вооружённую ножом плотно к своему телу, не давая ножу чиркнуть, а дальше набор действий отработанные годами. Пропущенные удары и попытка одного из нападающих размозжить мне голову, в момент, когда я оказался, сбит на землю. Ещё долго я «хранил» тот нож, так удачно «захвативший» меня врасплох. Но рано или поздно вещи имеют свойства теряться, так и я, на одном из учебных уроков метнув нож не совсем удачно, потерял его где-то в снегу, оставляя в прошлом.... И самое главное, чему был рад, что в критический момент, я не воспользовался холодным оружием. Оружие имеет свойство будить древние инстинкты, заложенные в мужских особях, превращающая их, если это дурак - в убийцу и в стук колёс поезда «Воркута-Магадан», если осознающий – то по обстоятельствам....

Тот день завершился....