ДЖАКОМО КАЗАНОВА. ПЛОДЫ РАЗМЫШЛЕНИЙ.
ДЖАКОМО КАЗАНОВА. ПЛОДЫ РАЗМЫШЛЕНИЙ.
Видно, фортуна к закату клонится.
Вот и с утра загрустилось опять.
Съела тоска, и капризы любовниц
Уже перестали почти волновать.
И мысли какие-то лезут убогие -
Как отскочить от интимных проблем.
Четыре подруги, наверное, много…
А было когда-то одной из систем.
Так кровь закипала от адюльтеров!
Ну, как без любовных прожить авантюр?
Средь дам встречались, конечно, и стервы,
В постели ж все таяли как конфитюр.
И светские львицы, и куртизанки,
Актрисы, купчихи – их не перечесть.
Француженки, немки и венецианки -
По жизни, ей богу, что вспомнить есть!
Искусство любви или дар обольщенья
Отточены были у вас, шевалье.
И дамы визжали не раз в восхищеньи,
Оставшись как нимфы в дезабилье.
Красотки, что словно с картин Рафаэля,
Простушки, невзрачные вовсе на вид,
Но как раскрывали объятья в постели!
И память доныне те сцены хранит.
Признанья, лобзанья, на ушко шептанья -
Всегда был на взводе любви арсенал.
Так нежно звучали слова обожанья:
«Ах, милый Джакомо!»… Нет, право, устал!
Прошло их немало - на вид недотроги,
Что верность до гроба мужьям сохранят…
(Четыре подруги, наверное, много.
Пора ограничиться, скажем, двумя).
Мне годы не в тягость - балы, карнавалы,
И шпага еще не тянет бедро.
А все ж, не пора ли писать мемуары
И взяться с усердием за перо?
Да, время настало плодов размышлений
О бренности жизни, где слава и честь,
И женская верность – источник сомнений.
Готовься, Джакомо, за книгу засесть!
…Немало минувшего кануло в Лету:
Имен, что гремели, казалось, в веках
Останется слава творцов и поэтов -
Властителей дум… А остался лишь прах.
Но жить будет вечно искусный любовник!
Собравшись с друзьями за чаркой вина,
Поднимем бокалы за тех, кто нас помнит:
За женщин, что наши хранят имена!
Видно, фортуна к закату клонится.
Вот и с утра загрустилось опять.
Съела тоска, и капризы любовниц
Уже перестали почти волновать.
И мысли какие-то лезут убогие -
Как отскочить от интимных проблем.
Четыре подруги, наверное, много…
А было когда-то одной из систем.
Так кровь закипала от адюльтеров!
Ну, как без любовных прожить авантюр?
Средь дам встречались, конечно, и стервы,
В постели ж все таяли как конфитюр.
И светские львицы, и куртизанки,
Актрисы, купчихи – их не перечесть.
Француженки, немки и венецианки -
По жизни, ей богу, что вспомнить есть!
Искусство любви или дар обольщенья
Отточены были у вас, шевалье.
И дамы визжали не раз в восхищеньи,
Оставшись как нимфы в дезабилье.
Красотки, что словно с картин Рафаэля,
Простушки, невзрачные вовсе на вид,
Но как раскрывали объятья в постели!
И память доныне те сцены хранит.
Признанья, лобзанья, на ушко шептанья -
Всегда был на взводе любви арсенал.
Так нежно звучали слова обожанья:
«Ах, милый Джакомо!»… Нет, право, устал!
Прошло их немало - на вид недотроги,
Что верность до гроба мужьям сохранят…
(Четыре подруги, наверное, много.
Пора ограничиться, скажем, двумя).
Мне годы не в тягость - балы, карнавалы,
И шпага еще не тянет бедро.
А все ж, не пора ли писать мемуары
И взяться с усердием за перо?
Да, время настало плодов размышлений
О бренности жизни, где слава и честь,
И женская верность – источник сомнений.
Готовься, Джакомо, за книгу засесть!
…Немало минувшего кануло в Лету:
Имен, что гремели, казалось, в веках
Останется слава творцов и поэтов -
Властителей дум… А остался лишь прах.
Но жить будет вечно искусный любовник!
Собравшись с друзьями за чаркой вина,
Поднимем бокалы за тех, кто нас помнит:
За женщин, что наши хранят имена!
