Синеокая Ринь
Мальчик-пастушок лежал под огромным Дубом на небольшом холмике и задумчиво смотрел в прозрачную голубизну неба. Где-то глубоко внутри него тихо родился красивый одинокий звук. Мальчик-сирота не знал нотной грамоты, поэтому сам придумал имя новому звуку.
- Ринь, - негромко прошептал пастушок, - я назову тебя Ринь.
Торопясь, пока звук не исчез навсегда из его памяти, он достал из холщёвой сумки свою дудочку, поднёс её к губам и осторожно-осторожно выпустил этот звук из себя в большой мир.
- РИНЬ! - неожиданно звонко пропела дудочка.
Казалось, вся Природа тут же замерла, очарованная появлением Нового. Коровы насторожили уши и перестали жевать, летняя Жара стыдливо спряталась за спину лёгкого Ветерка, который с любопытством, свойственным всем его сородичам, подлетел поближе к холмику.
Мальчик испугался, что этот Ветерок унесёт его Новый звук в дальние дали, и хотел заслонить его собой, но родившийся звук был сильным и смелым. Не испугавшись легкомысленного Ветерка, он разрастался и вверх, и вширь, заполняя собой весь заливной луг до самой дальней опушки леса.
- Не уходи, Ринь, - робко попросил Мальчик, - ты… Ты такой красивый. Смотри, даже гордый Великан Дуб протянул свои ветки навстречу тебе. Прости, что я прошу тебя остаться со мной, но я так одинок: с утренней и до вечерней Зорьки моими друзьями являются только коровы, но с ними ни о чём нельзя поговорить, и узнать от них что-либо новое - невозможно.
Новый звук начал сгущаться возле Пастушка. Сначала появилась лёгкая дымчатая фигура, затем, всё более сгущаясь и уплотняясь, она превратилась в синеглазую девочку. Одетая в синий сарафанчик, босоногая девочка была бы очень красивой, если бы не её кожа цвета небесной синевы.
- Здравствуй, - вежливо поздоровалась девочка.
- Здравствуй, Ринь, - обрадовано ответил Мальчик и спросил, - ты пришла ко мне насовсем?
- Да, мой хороший. Я жила далеко отсюда, наше Синее Солнце находится на другом конце Галактики. Однажды, когда я смотрела на звёздочки, то услышала тебя, песню твоего одиночества; мне стало так больно, что я быстро побежала к своим папе и маме и попросила отпустить меня к тебе, на вашу планету. Мама сначала не хотела меня отпускать, но я спела им твою песню одиночества, тогда она заплакала и сказала, что ни одно живое разумное существо не должно быть настолько одиноким. Они разрешили мне прилететь к тебе. Ты рад?
- Очень рад, но твой цвет кожи - он синий. Наверное, не все примут тебя за простую земную девочку.
- Это просто, я быстро адаптируюсь, - видя, что Мальчик её не понял, Ринь объяснила, - нужно неделю подождать, и ваше Солнышко покрасит меня в такой же телесный цвет как у тебя.
Они разговорились: Ринь учила Мальчика детским играм своей родной планеты, а Мальчик рассказывал ей обо всём, что их окружало сейчас. Незаметно наступил вечер. Пастушок начал собирать стадо, чтобы вести его домой. Мальчик слегка побаивался того, как отнесутся жители его деревни к синекожей девочке, особенно его страшил староста, в сарае у которого он жил с тех пор, как умерли его родители. Герасим, так звали старосту, был очень умным и командовал всеми взрослыми, заходил в каждый дом без приглашения и начинал задавать вопросы, а, если с его мнением не соглашались, то он очень сердился.
Коровы дружно двинулись в сторону деревни, предчувствуя ласковые руки хозяек, которые, бережно обмыв вымя, избавят их от тяжело распиравшего сосцы молока.
Детям не удалось миновать незаметно околицу деревни. Герасим лично осматривал каждую корову, возвращающуюся с пастбища, и горе маленькому Пастушку, если старосте покажется, что мальчик в своей работе был небрежен.
- Кто это? - удивлённо спросил Герасим, оглядывая синекожую Ринь.
- Это - моя сестра, - солгал Мальчик, тем самым пытаясь защитить девочку.
- Хорошо, - спокойно сказал староста, - идите на площадь и ждите меня там. Я должен показать твою сестру людям, чтобы они знали, кто она и не боялись её вида.
Взяв за руку почему-то задрожавшую Ринь, Мальчик пошёл на деревенскую площадь. Там стоял столб с набатным колоколом и небольшой помост, с которого Герасим рассказывал каждый вечер всем взрослым жителям деревни как им жить дальше и кому чем заниматься.
- Не бойся, - уговаривал Мальчик Ринь, - это обычай у нас такой. Герасим знает волю Богов, и все в деревне живут счастливо, не нарушая их волю. Однажды старая женщина поспорила со старостой, когда нужно сеять хлеб, тогда Боги очень сильно рассердились, и пришлось отдать им в жертву эту возмутительницу спокойствия.
- Как это в жертву? - спросила Ринь. - И кто такие ваши Боги?
- О, у нас очень важные Боги-защитники, - обрадовался Пастушок перемене темы и торопливо начал объяснять Ринь, - понимаешь, их много и каждому из Богов трудно угодить, только Герасим знает их волю на сегодня и назавтра. Вот сейчас он придёт и расскажет всем, чего захочет завтра наш главный Бог.
- А как зовут вашего главного Бога? - спросила Ринь.
- У него такое странно-непонятное имя - Косность! Если в деревне не происходит ничего нового, то главный Бог очень доволен.
Они пришли на площадь, которая понемногу заполнялась жителями деревни. Сегодня первыми пришли женщины. Они окружили Мальчика и Ринь плотным кольцом своих тел, и каждая из них пыталась дотронуться до девочки. Некоторые из молодых жительниц слюнявили свои пальцы и тёрли кожу на лице и плечах Ринь, пытаясь определить, не краска ли её странный цвет кожи.
Колокол три раза солидно ухнул: «Бум! Бум! Бум!». Толпа замерла. Староста по широким ступенькам тяжело поднялся на помост.
- Пастушка и Девочку связать вместе! - скомандовал Герасим.
Руки жительниц деревни, ещё минуту назад такие мягкие, превратились в жёсткие клещи. Проворно достав из карманов своих фартуков куски верёвок, они быстро и крепко привязали детей друг к другу и, подхватив снизу, забросили их на помост.
- Люди, грех, Великий грех совершил наш любимый Мальчик-пастушок! Синекожего Демона привёл он к нам. Болезни обрушатся на наши дома, скот падёт, а урожай погибнет! Горе! Плачьте женщины, ибо смерть стоит на пороге каждого дома!
Вскрикнув от страха, все, кто был на площади, дружно повалились на колени.
- Жертву! Жертву нашему Богу! Отмолим! Искупим! - истерично завизжали в разных концах толпы женские голоса.
Наконец появились спешащие мужчины, каждый из них нёс огромную вязанку сухого хвороста. Они сноровисто складывали хворост в огромную кучу под помост. Потемнело. Резко поднявшийся шквальный ветер мгновенно нагнал стадо чёрных грозовых туч. Указывая рукой в небо и поспешно сбегая вниз по ступенькам, Герасим закричал: «Знак! Божий знак! Поджигайте скорее!».
Перебарывая страшную сухость во рту и еле шевеля непослушным языком, Мальчик, ощущая всем телом вынужденную близость Ринь, насколько мог громко прошептал: «Прости меня».
Страшная двойная молния ударила с чёрного неба прямо в то место, где лежали связанные дети…
Необыкновенное жёлтое небо и шелковистая фиолетовая трава окружали двух детей, крепко держащихся за руки.
- Пойдём, Мальчик! - Ласково сказала синекожая девочка Ринь, - я познакомлю тебя со своими мамой и папой.
Он взглянул в её добрые синие глаза и подумал: «Даже если здешние Боги меня не примут, я готов тысячу раз сгореть ради неё…
- Ринь, - негромко прошептал пастушок, - я назову тебя Ринь.
Торопясь, пока звук не исчез навсегда из его памяти, он достал из холщёвой сумки свою дудочку, поднёс её к губам и осторожно-осторожно выпустил этот звук из себя в большой мир.
- РИНЬ! - неожиданно звонко пропела дудочка.
Казалось, вся Природа тут же замерла, очарованная появлением Нового. Коровы насторожили уши и перестали жевать, летняя Жара стыдливо спряталась за спину лёгкого Ветерка, который с любопытством, свойственным всем его сородичам, подлетел поближе к холмику.
Мальчик испугался, что этот Ветерок унесёт его Новый звук в дальние дали, и хотел заслонить его собой, но родившийся звук был сильным и смелым. Не испугавшись легкомысленного Ветерка, он разрастался и вверх, и вширь, заполняя собой весь заливной луг до самой дальней опушки леса.
- Не уходи, Ринь, - робко попросил Мальчик, - ты… Ты такой красивый. Смотри, даже гордый Великан Дуб протянул свои ветки навстречу тебе. Прости, что я прошу тебя остаться со мной, но я так одинок: с утренней и до вечерней Зорьки моими друзьями являются только коровы, но с ними ни о чём нельзя поговорить, и узнать от них что-либо новое - невозможно.
Новый звук начал сгущаться возле Пастушка. Сначала появилась лёгкая дымчатая фигура, затем, всё более сгущаясь и уплотняясь, она превратилась в синеглазую девочку. Одетая в синий сарафанчик, босоногая девочка была бы очень красивой, если бы не её кожа цвета небесной синевы.
- Здравствуй, - вежливо поздоровалась девочка.
- Здравствуй, Ринь, - обрадовано ответил Мальчик и спросил, - ты пришла ко мне насовсем?
- Да, мой хороший. Я жила далеко отсюда, наше Синее Солнце находится на другом конце Галактики. Однажды, когда я смотрела на звёздочки, то услышала тебя, песню твоего одиночества; мне стало так больно, что я быстро побежала к своим папе и маме и попросила отпустить меня к тебе, на вашу планету. Мама сначала не хотела меня отпускать, но я спела им твою песню одиночества, тогда она заплакала и сказала, что ни одно живое разумное существо не должно быть настолько одиноким. Они разрешили мне прилететь к тебе. Ты рад?
- Очень рад, но твой цвет кожи - он синий. Наверное, не все примут тебя за простую земную девочку.
- Это просто, я быстро адаптируюсь, - видя, что Мальчик её не понял, Ринь объяснила, - нужно неделю подождать, и ваше Солнышко покрасит меня в такой же телесный цвет как у тебя.
Они разговорились: Ринь учила Мальчика детским играм своей родной планеты, а Мальчик рассказывал ей обо всём, что их окружало сейчас. Незаметно наступил вечер. Пастушок начал собирать стадо, чтобы вести его домой. Мальчик слегка побаивался того, как отнесутся жители его деревни к синекожей девочке, особенно его страшил староста, в сарае у которого он жил с тех пор, как умерли его родители. Герасим, так звали старосту, был очень умным и командовал всеми взрослыми, заходил в каждый дом без приглашения и начинал задавать вопросы, а, если с его мнением не соглашались, то он очень сердился.
Коровы дружно двинулись в сторону деревни, предчувствуя ласковые руки хозяек, которые, бережно обмыв вымя, избавят их от тяжело распиравшего сосцы молока.
Детям не удалось миновать незаметно околицу деревни. Герасим лично осматривал каждую корову, возвращающуюся с пастбища, и горе маленькому Пастушку, если старосте покажется, что мальчик в своей работе был небрежен.
- Кто это? - удивлённо спросил Герасим, оглядывая синекожую Ринь.
- Это - моя сестра, - солгал Мальчик, тем самым пытаясь защитить девочку.
- Хорошо, - спокойно сказал староста, - идите на площадь и ждите меня там. Я должен показать твою сестру людям, чтобы они знали, кто она и не боялись её вида.
Взяв за руку почему-то задрожавшую Ринь, Мальчик пошёл на деревенскую площадь. Там стоял столб с набатным колоколом и небольшой помост, с которого Герасим рассказывал каждый вечер всем взрослым жителям деревни как им жить дальше и кому чем заниматься.
- Не бойся, - уговаривал Мальчик Ринь, - это обычай у нас такой. Герасим знает волю Богов, и все в деревне живут счастливо, не нарушая их волю. Однажды старая женщина поспорила со старостой, когда нужно сеять хлеб, тогда Боги очень сильно рассердились, и пришлось отдать им в жертву эту возмутительницу спокойствия.
- Как это в жертву? - спросила Ринь. - И кто такие ваши Боги?
- О, у нас очень важные Боги-защитники, - обрадовался Пастушок перемене темы и торопливо начал объяснять Ринь, - понимаешь, их много и каждому из Богов трудно угодить, только Герасим знает их волю на сегодня и назавтра. Вот сейчас он придёт и расскажет всем, чего захочет завтра наш главный Бог.
- А как зовут вашего главного Бога? - спросила Ринь.
- У него такое странно-непонятное имя - Косность! Если в деревне не происходит ничего нового, то главный Бог очень доволен.
Они пришли на площадь, которая понемногу заполнялась жителями деревни. Сегодня первыми пришли женщины. Они окружили Мальчика и Ринь плотным кольцом своих тел, и каждая из них пыталась дотронуться до девочки. Некоторые из молодых жительниц слюнявили свои пальцы и тёрли кожу на лице и плечах Ринь, пытаясь определить, не краска ли её странный цвет кожи.
Колокол три раза солидно ухнул: «Бум! Бум! Бум!». Толпа замерла. Староста по широким ступенькам тяжело поднялся на помост.
- Пастушка и Девочку связать вместе! - скомандовал Герасим.
Руки жительниц деревни, ещё минуту назад такие мягкие, превратились в жёсткие клещи. Проворно достав из карманов своих фартуков куски верёвок, они быстро и крепко привязали детей друг к другу и, подхватив снизу, забросили их на помост.
- Люди, грех, Великий грех совершил наш любимый Мальчик-пастушок! Синекожего Демона привёл он к нам. Болезни обрушатся на наши дома, скот падёт, а урожай погибнет! Горе! Плачьте женщины, ибо смерть стоит на пороге каждого дома!
Вскрикнув от страха, все, кто был на площади, дружно повалились на колени.
- Жертву! Жертву нашему Богу! Отмолим! Искупим! - истерично завизжали в разных концах толпы женские голоса.
Наконец появились спешащие мужчины, каждый из них нёс огромную вязанку сухого хвороста. Они сноровисто складывали хворост в огромную кучу под помост. Потемнело. Резко поднявшийся шквальный ветер мгновенно нагнал стадо чёрных грозовых туч. Указывая рукой в небо и поспешно сбегая вниз по ступенькам, Герасим закричал: «Знак! Божий знак! Поджигайте скорее!».
Перебарывая страшную сухость во рту и еле шевеля непослушным языком, Мальчик, ощущая всем телом вынужденную близость Ринь, насколько мог громко прошептал: «Прости меня».
Страшная двойная молния ударила с чёрного неба прямо в то место, где лежали связанные дети…
Необыкновенное жёлтое небо и шелковистая фиолетовая трава окружали двух детей, крепко держащихся за руки.
- Пойдём, Мальчик! - Ласково сказала синекожая девочка Ринь, - я познакомлю тебя со своими мамой и папой.
Он взглянул в её добрые синие глаза и подумал: «Даже если здешние Боги меня не примут, я готов тысячу раз сгореть ради неё…
