Слушая Вертинского

Хранят запах мёда и яда

четыре угла между стен,

которые трогать не надо

с желаньем благих перемен.

 

День нынешний чёрен, как битум

и сух, словно курс биржевой.

В горшке на столе хлорофитум –

родной, потому что живой.

 

Приблизившись к раме оконной,

дыханьем морозя стекло,

январь к состраданью не склонный

твердит, что ему всё равно,

 

что где-то у старых лодчонок,

в промозглой нездешней дали

скучает по мне китайчонок

со сказочным именем Ли.

 

Окно распахнув, сквозь седую

бездушную мглу января,

кричу я, быть может, впустую:

- Мой мальчик, я слышу тебя.