ХЛЕЩИ РУДА
Каждому от Бога - краюха и дорога.
В чёрных тучах молнии золотом блестят.
Лейся слово горькое, не судите строго –
Не найти живой воды не отведав яд.
На костях сынов своих храмы строишь, родина,
А в душе загадочной, глянь-ка – ни души…
Стала волчьей ягодой черная смородина,
Ржа соху забытую гложет у межи.
Мутят воду в омуте черти криворогие –
Ворожат, кощунствуют, водят хоровод.
По колено в копоти люди босоногие,
Да по темя в глупости – где там, небосвод?
То ли гуси-лебеди, то ли волки-вороны
Кличут, воют, каркают и зовут за край.
Отпустила сердце страсть на четыре стороны,
Только блудня пьяного не пускают в Рай.
Где ты, правда звонкая – светоч всех обиженных?
Где ты, ветер нового – заплутал в лесах?
Есть обитель светлая, есть для всех униженных –
Нету бесов каверзных в синих небесах!
Ох, душа, душа моя – душишь грудь мне вольную,
Полоснуть бы ножичком – и хлещи, руда!
Я б на пепле гордости волю принял горнюю,
И неси ручьём меня, талая вода….
В чёрных тучах молнии золотом блестят.
Лейся слово горькое, не судите строго –
Не найти живой воды не отведав яд.
На костях сынов своих храмы строишь, родина,
А в душе загадочной, глянь-ка – ни души…
Стала волчьей ягодой черная смородина,
Ржа соху забытую гложет у межи.
Мутят воду в омуте черти криворогие –
Ворожат, кощунствуют, водят хоровод.
По колено в копоти люди босоногие,
Да по темя в глупости – где там, небосвод?
То ли гуси-лебеди, то ли волки-вороны
Кличут, воют, каркают и зовут за край.
Отпустила сердце страсть на четыре стороны,
Только блудня пьяного не пускают в Рай.
Где ты, правда звонкая – светоч всех обиженных?
Где ты, ветер нового – заплутал в лесах?
Есть обитель светлая, есть для всех униженных –
Нету бесов каверзных в синих небесах!
Ох, душа, душа моя – душишь грудь мне вольную,
Полоснуть бы ножичком – и хлещи, руда!
Я б на пепле гордости волю принял горнюю,
И неси ручьём меня, талая вода….
