ЛЯМКА РЮКЗАКА ИЛИ ЛЮБОВНЫЙ ФАРТ В БРЯНСКИХ ЛЕСАХ
ЛЯМКА РЮКЗАКА ИЛИ ЛЮБОВНЫЙ ФАРТ В БРЯНСКИХ ЛЕСАХ
Ходил я раньше в турпоходы.
Жал одноклассниц с-подтишка
и так любил встречать восходы,
крича из спального мешка.
Прошли те юности лобзанья
и стоны счастья в шалашу
и офис-менеджера званье
лет шесть как гордо я ношу.
Турфирма наша процветает
от денег тех, кто с криком «А-ааааа!»
всё отдохнуть, как лох, мечтает,
спя на каком-нибудь Гоа.
Шефица наша чуть с приветом.
Чтоб коллективно покутить,
дала приказ в лес брянский летом
всем нам иттить, её итить!
Всех шлёт на Крит и на Мальдивы,
на «Боинг» содит в небеса,
а тут взбрело вдруг нашей диве
нас вывезть в брянские леса.
Кричат Пётр Глебович Тамбовских
и Глеб Петрович Соловьёв:
«Там – ни волков тебе тамбовских,
ни курских – там же – соловьёв!
От брянских тех лесов – лишь гимор –
все будем пить «Эспумизан».
Там – лишь чудачества кикимор
да фулюганства партизан»
Ревём от ёй мы, как медведи,
годами терпим пресс и гнёт,
ведь фирмы нашей бизнес-леди
одной лишь левой рельсу гнёт.
С такой «Мегерой» спорил кто бы…
И вот мы бабы, мужики
шалманом всем гребём в чащобы,
прём с «Анакомом» рюкзаки.
На лоне матушки-природы
(нам всем понравилось… Ещё б!)
восходы дивные, заходы
встречали в дебрях мы чащоб.
Костры, приколы, прибаутки…
Но там у нас
(такая хрень)
восходы были раз лишь в сутки,
а вот заходы – каждый день.
Я с тех заходов стал безумен,
когда в тиши на склоне дня,
турфирмы нашей бизнесвумен
глаз положила на меня.
Но в слабых бабах есть всё ж сила
и вот она меня слегка
неосторожно попросила
поправить лямку рюкзака.
Я путь обмерил взглядом грифа
от рюкзака до декольте
и, перепутав,
лямку лифа
стал поправлять ей в темноте.
Поправил лямку лифа споро…
шнурок я вытащил совсем…
спустил бретельку без укора…
завязку дёрнул без проблем…
потом – повязку на макушке…
потом – гребёнку в волосах…
потом – тесёмку на майчушке…
потом – резинку на трусах…
Дойдя до сверх кипенья точки,
она с себя
(мне ж недосуг)
банты все, ленты, ремешочки
сама повесила на сук.
Мы та-ааак слепились эротично,
что стали вдруг в ночной поре
вести себя аналогично
барсук с барсучкою в норе.
Она стонала та-ааак нетихо,
что, видя страсти ритуал,
в дупле берёзы дятелиху
до смерти дятел задолбал.
Я та-ааак был жутко сексапилен,
что, пав с берёзы на траву,
нам подражая, старый филин,
заухав, прыгнул на сову.
Та-ааакой был шум, как звон трамвая,
что аж под наши визг и вой
берёза, та-ааак офигевая,
вмиг нас засыпала листвой.
Я та-ааак завёл её лобзаньем
и та-ааак трепал её косу,
что с офис-менеджера «званьем»
расстался, прямо, там в лесу…
Сейчас я – фирмы гендиректор,
всегда стремящийся вперёд,
а вумен – мой живой эректор
плюс – кофе с чаем подаёт.
Я в фирме – Бог!
Живу без правил
и лямку там, тянув пока,
вот так свои дела поправил…
поправив лямку рюкзака.
