Им тоже тяжело

Он не любил ни этот двор, ни дом,

в подъезде вечный запах самогонки.

И дверь с такой пружиной, что с трудом

откроешь, а потом гремит вдогонку.

 

Он не любил чиновников тупых,

секретарей надменных узколобых.

И взгляд безумной и глухой толпы,

с вкраплениями боли или злобы.

 

Наверно, что-то лопнуло внутри

и раздражали труд безрезультатный,

и гвоздь, торчащий вечно из двери,

хоть загнут был и вбит неоднократно.

 

Устал он от грызни, от трепотни.

Устал бороться с миром, с этой дверью,

и - да, с гвоздем, который, лишь зевни,

из крыльев подло рвет и пух и перья