Рио-де-Жанейро 52
"Мы закрыты. Мы бухаем. Приносим свои извинения". Ну, точно, это Риткино кафе. Стучу сильно, долго. Появляется мужик. Смотрит на меня, старательно собирает глаза в кучку, но они не слушаются. Икает звонко и радостно. Трясет начинающей лысеть шевелюрой. И вдру,г орет,
- Рита, Рита! Наташка приехала!
Впадаю в ступор и пытаюсь понять, кто это передо мной. Но он меня опережает,
- Че, не узнала? Гыыы. А вот. Раскормила меня Ритка.
- Сереж, ты что ли?
- Я!
Вот это да! Ни за что бы не узнала. Серега, Риткин муж, увеличился раза в три.
Лет пятнадцать назад Ритка готовилась стать мамой во второй раз. У нее была дочка, ровесница моей Ольки. И вот, решились, как они сами говорили, на старости лет. Ритуле шел в ту пору тридцать четвертый годик. Мужу на пару лет поболе. Действительно, те еще "старички".
Будущая мама роста невысокого, живот на восьмом месяце огромный. Местные врачи ни бельмеса не соображали, и я повезла счастливых родителей в Хабаровск, к своему "любимому" врачу на УЗИ. Приняли нас великолепно. Быстренько уложили Риту на кушетку, намазюкали животик препротивнейшей жидкостью, и начали считать детей.
Сначала увидели одного, потом второго, а когда Ритка , пребывающая в легком шоке от услышанного, собралась вставать, ей так "шутливо" под дых,
- Ой, да тут как в "Ширли-мырли".
Ну, Ритка побледнела, прибежал Сережа. Худенький, длинненький, перепуганный. А врач и говорит,
- Господи, шейка то у тебя того и гляди переломится головку держа. А вот поди ж ты - тройню засандалил.
Тут и Серега побледнел. А когда сказали, что все три младенца девочки, пришлось нашатырем приводить в чувство плодовитого родителя.
На обратной дороге они молчали. Ритка вытирала слезы. Серега угрюмо думал.
А я старалась как-то их приободрить,
- Ну, чего хмурые. Вам же сказали, что квартиру дадут, няньку с медсестрой. Радоваться надо. Я когда Ольку только родила, пришла ко мне подружка. А ей еще недели две до родов. Так она повозилась с моей дочурой и так ей, дуре, невтерпеж стало, что схватила швейную машинку и давай на кровати скакать.
Серега с Риткой оживились,
-- И чего?
- Да ничего особенного. Схватки начались, к утру родила сына. Я к тому, что это же радость огромная, а вы, по-моему, нихрена не рады.
- Да мы рады. Но их же еще и кормить надо, и одевать, и учить. Это же нам на себе крест поставить и только ради детей и жить.
- Да глупости это все. Зачем ради кого-то жить? Просто жить.
- А деньги?
- А деньги зарабатывать. В чем проблема?
- В зарабатывать.
- Слушайте, у вас пивнушка прет конкретно. Можно через какое-то время открыть вторую, третью. Да вообще, магазин разливного пивасика сделать. Сортов двадцать-тридцать пива, рыбу всякую. Ну, и покрепче тоже. Тебе, Рита, можно дома сидеть, бухгалтерию вести, а Сереге - контроль и прочее. Нанять людей. Половина поселка без работы.
Расстались мы на грустной ноте. А утром Серега сообщил, что ночью отвез жену в больницу. Преждевременные роды. Дети умерли. Я была в шоке. А когда появилась "горем убитая" мамаша, я вытрясла из нее правду.
Она последовала моему рассказу с педантичной точностью. Взяла швейную машинку и начала прыгать. Естественно, схватки, скорая, ... Дети родились раньше срока, шестимесячными. Врач изначально неправильно поставила срок. В больнице, еще в приемном покое, сразу поняли причину. И поступили , ка я считаю, очень верно и честно. Они положили родившихся неспособными к жизни младенцев перед самым носом мамаши. И несколько часов Ритка наблюдала, как умирают ее дети.
- Представляешь, какие фашисты. Мне и так тяжело, а они еще такое мне устроили.
Я ничего не сказала. Нет у меня права осуждать ее. Но постепенно свела общение к нулю.
С тех пор прошло пятнадцать лет.
Выбежала Ритка. Довольная, счастливая, раздобревшая. Потащила нас за стол. Отмечали какой-то юбилей. По залу бегал шустрый пацаненок лет пяти-шести. Как оказалось, сын Сереги и Марго. Уже в дверях, когда уходили, Ритка сказала,
- Знаешь, перед глазами так и стоят они. Но я не жалею. Зато сын у нас и один.
Я не нашлась, что ей ответить.
