Дохлая рыба

Поцарапалась, о дохлую рыбу, реки гладь,

заметалась волна о волну.

Гладкий камень неистово замечтал,

рябью побыть поверхности.

Хихикали всхлипами вёсла в уключинах,

выдёргивать лодку течения против,

старый рыбак притаился взглядом к солнцу, -

роговицы, под козырьком ресниц, обжигались.

 

Выла, по бабьи, белуга, глубину нарушая,

о рыбине дохлой, да как, о всех сразу,

раньше вместе икру, неистово, метали,

ныне, илом накрыло горе.

Плоскостопием хвоста, каблучищи смахивала слезЫ,

тяжеленные вздохи, жабры не жалели...

неумытой, в растрёпанной чешуе,

в обморок плыла белуга.

 

А на поверхности:

перестали лениво зевать мухи,

по самому дну пятится теснились раки,

пальцы волн трогали дохлую рыбу,

крестил кругами смог, кадилом обмахивал.

Деловито смотрел берег, далёким взглядом прищура,

трогал пульс сухожилий сквозняк налетающий,

ставил звезду потухшую за упокой, месяц,

глаза рыбы его отражали.

 

И лишь течение без изменений в своём поведении,

за шиворот реку, основательно, по прежнему тащит,

и только гордая старость рыбака,

осанкой в лодке маячит.

Не льётся веселье в щербатый рот,

улов - лишь рыба дохлая на поверхности,

заскорузлые ладони тянутся к ней,

и она не сопротивляется.