Раду Джир, Рождественская элегия (пер. с рум.)
Раду Джир, Рождественская элегия (пер. с рум.)
Зажигаются в окнах звезды и льются песни!
Золотой и белый, колядками день бежит
И легко молоточком у двери моей стучит –
Разве запертый дом кому-нибудь интересен?
В ледяной печали я слышу колядки эти
и хрустальной звезды вбираю забытый свет,
понимая, что здесь лишь отблеск счастливых лет,
и вот-вот уйдут с ясной песней святые дети.
Или дверь волшебства откроется тихо-тихо?
И увижу елку, украшенную как встарь?
Как успеть унести – пока не проснулось лихо! –
мандарин, барабан, солдатика в свой алтарь?
Что? Бежать за елкой в сердечках из ярких блесток?
В колокольцы звонить, мечту призывая вновь –
этих грустных сахарных ангелов – как любовь?
Улыбнуться прянику от старика Мороза?
Но во мне погасли давно огоньки витрины,
И игрушки детства лежат в сундуках на дне.
Там же ангелы спят в заснеженной кутерьме.
Золотые дни – как засохшие мандарины.
А колядки льются… Откуда ж несется звон?
И рукой изможденной мне не подать им знака!
И стремятся снежинки сквозь переулки мрака
на колядку жизни с ее картонной звездой.
23.12.20
Оригинальный текст:
Radu Gyr (1905–1975)
Elegie de Craciun
Un cantec aureste si-o stea la geam se-aprinde
si-o ciocanire alba in visul dinspre strada.
e pas se mai opreste in gheata si zapada,
la casa zavorita de astazi sa colinde?
Pe lenesa beteala de trista promoroaca
aud colindatorii cu steaua de clestar
si inteleg ca-i steaua anilor limpezi, dar
o las pe sub fereastra sa lunece, sa treaca.
Si magica lui usa trecutu-ncet si-atinge
si vad un pom de aur cand se deschide usa?
Dar daca mana, grabnic, luminile le stinge
si smulge mandarina si toba si papusa?
Cine-a gonit din bradul cu inimi mici de stele
si n-a mai vrut din aur sa cheme inapoi
ingerii tristi de zahar si saniile moi
zambind cu Mosi-Craciunii de turta dulce-n ele?
S-au stins in brad luceferi si portocale-n mine.
Zac jucarii de vise pe fund uitat de lada.
In scrinuri vechi dorm ingeri si inimi de zapada
si zilele de aur ca niste mandarine.
Si doar colinda curge? De ce atata zvon,
cand mana ostenita nu-i face semn sa vina?
E mai adanc, cand ninge pe cantec si lumina,
peste colinda vietii si steaua de carton.
