КАРАНТИН (часть девятая)

День семнадцатый. 3 апреля 2020 года.

 

 

 

 

Настало долгожданное воскресенье. Ещё с вечера они начали собирать вещи.

Палатку решили оставить, больше она им не понадобится.

 

Накануне, в субботу утром, заглянул Дада.

Это был излишне полноватый для своих 15-ти лет паренёк, с кожей цвета жареных зёрен арабики, живший где-то неподалёку. Даде Валентин доверял деньги и давал всякие мелкие поручения, и тот всю неделю снабжал русских бутылочной водой, консервами и кое-какими фруктами.

 

Дада был успешным предпринимателем, по-видимому, от рождения. Он брал за доставку продуктов надбавку в размере двести процентов к их стоимости, и такие условия оговорил себе сразу. Уткин сперва возмутился, но Валентин уговорил его не спорить, а платить не торгуясь.

 

- Лучше будем платить этому прожорливому паразиту 200 процентов, чем каждый раз объясняться с полицейскими или военными патрулями и платить им по 500, - сказал он Уткину.

И Алексей, покряхтев (деньги-то были его), нехотя согласился.

Живы ещё были не самые приятные воспоминания его первого столкновения с полицией.

 

Кроме доставки воды и продуктов Дада готов был выполнять и другие поручения попавших в затруднительную ситуацию богатых русских туристов. Где-то он умудрялся доставать виски и водку, именно он нашел парней, которые притащили им чемоданы и пакеты с лётного поля, он ежедневно приносил газеты и санитарные бюллетени, которые извещали население страны о текущей ситуации с эпидемией. Каждое поручение стоило денег. И Уткин подозревал, что к концу недели Дада наверняка уже был одним из самых богатых мальчишек в районе Манки Драйв.

 

Дада каким-то непонятным образом выучил несколько слов по-русски. И где только он их взял?

Получая деньги за очередное выполненное поручение, он напряжённо пересчитывал розовые, зеленые и жёлтые шиллинги и затем почти без акцента говорил по-русски: - Очень мало. - И добавлял: - Надо ещё.

 

Когда в субботу Валентин попросил Даду организовать транспорт, тот очень забеспокоился - куда это русские собрались уезжать? И это в тот самый момент, когда у него так классно настроился с ними бизнес. И узнав, что они завтра покидают Уганду, очень расстроился. И даже с трудом сдерживал слёзы.

Потом, однако, Дада, по-видимому, собрал всё своё мужество и решил ударно подзаработать под конец сезона, запросив с Уткина за организацию трансфера в аэропорт два миллиона шиллингов. (* Примерно 650 долларов).

 

Валентин хотел дать парню затрещину за такую наглость, но тот увернулся, а Уткин добродушно сказал: - Хрен с ним, пусть уж наживается за мой счет, всё равно - в последний раз.

 

И Дада получил аванс.

 

Когда на следующее утро ровно в 8.00 к палатке подкатил белый полицейский внедорожник, наши герои сперва опешили и не сразу поняли, что это прибыл их трансфер в аэропорт. Из кабины появилась довольная лоснящаяся, словно смазанная оливковым маслом, физиономия Дады. Его рот расплывался в широкой белозубой улыбке.

 

- Дада всё сделал по высшему разряду, - гордо заявил он по-английски.

И тут же представил им шоколадного цвета бритого наголо полицейского сержанта, вылезшего из кабины. - Знакомьтесь, это Иисус.

Тот, так же как и Дада, заулыбался, сверкая белыми крупными зубами. Не оставалось никаких сомнений в том, что Иисус, если только его действительно так звали, родной отец или (по крайней мере) дядя Дады.

 

Вчетвером они по-быстрому побросали в машину чемоданы и коробки.

Уткин небрежно кивнул на прощанье мальчишке и собственноручно бережно внёс в салон джипа упакованную голову носорога, с которой потом не расставался до самого прибытия в аэропорт.

 

- Ну, прощай, Дада, - крикнул Валентин уже из машины. - Бог даст, больше не свидимся. Береги наши бабки, не скоро тебе попадётся другой дурак, на котором можно заработать целое состояние.

 

Дада только улыбался в ответ. От вчерашней его грусти не осталось и следа. Он был счастлив.

 

- Господь милостив ко мне, сэр, он не оставит бедного Даду без заработка.

Увидимся еще. - И он помахал рукой вслед отъезжавшему автомобилю.