Митяй лежал на старой, видавшей виды кушетке, стоящей под огромной черёмухой позади сарая. Голова гудела, во рту было сухо как в пустыне, а все тело сотрясала мелкая дрожь. Так из запоя он ещё не выходил. В этот раз всё было намного хуже, чем раньше. Чтобы оторвать голову от подушки, Митяй собрал все силы, которые ещё можно было собрать, и… снова уронил голову. Очень хотелось пить. Он пытался позвать кого-нибудь, но язык присох к нёбу, и из горла вырывалось только хриплое сипение. Окончательно умаявшись, бедолага забылся беспокойным сном.

Мать давно махнула на сына рукой. Ни уговоры, ни приходы и нравоучительные беседы участкового не давали никаких результатов. Митяй пил. Нет, он не всегда, конечно, пил. Всё началось с его прихода из армии. Как начал отмечать «свободу», так уже пятый год никак остановиться не может. Бывали иногда перерывы - самое большое на неделю. А потом всё начиналось сначала. Дружки такие же, как он, откуда только взялись - непонятно. Вот с ними и пьет. Пьют всё что найдут, даже одеколон. Куда это годится-то? Матери было жалко Митяя, сын ведь он ей, не чужой человек. Но одной жалостью горю не поможешь. Как-то зимой сына привели домой два соседских парня. Сказали, что нашли его в сугробе недалеко от дома. Сколько он там пролежал, неизвестно. Стояли сильные морозы и если б не ребята, то Митяй просто-напросто замёрз бы в снегу. А так отогрелся, отлежался. Даже не простыл. Ничего их, алкашей не берёт. Вчера вот опять на бровях домой приполз. Спит теперь за сараем под черёмухой. Хорошо что лето, не замёрзнет.

 

Митяй очухался только к вечеру. Встал, пришёл на летнюю кухню и припал к банке с огуречным рассолом. Мать специально для него на столе оставила, знала, что понадобится. Похмелиться бы, да в кармане пусто. Всё вчера спустил, что заработал на сдаче металлолома. А больше взять негде. У матери Митяй деньги не клянчил. Знал, что зарплата у нее небольшая, да и не даст она ни рубля, как не проси. Надежда только на собутыльников. «Вдруг вспомнят про него, да позовут выпить. Скоро уже стемнеет, а потом и ждать некого. Кто к ночи придёт? Да никто», - бубнил себе под нос Митька. С такими мыслями отправился спать на сеновал, чтобы не тревожить мать, в дом не пошел. А под березой трезвому не очень хотелось оставаться на ночь. Хоть и лето, ночью может и дождь пойти и ветер холодный подуть. А в сено зароешься и сам чёрт не брат.

Спать хотелось страшно, но сна не было. Вообще не было. Объяснений этому Митяй найти не мог. Закрывал глаза, зевал изо всех сил и… ничего. Все усилия уснуть были напрасны. Вдруг снизу послышались шаги и кто-то позвал: «Митяй! Ты тут? Мы с пацанами бухать собрались. Ты идёшь?» «Иду! Иду!»,- радостно откликнулся Митька и кубарем скатился вниз с сеновала. Как только шею не свернул, не понятно. Вышел во двор, вся компания в сборе. «Куда идем?», - спросил он. «А пошли под мост. Там у речки и бухнём. Никто не помешает». На том и порешили. Шли молча. Хотя обычно компания тихо вести себя не умела. То песни горланили на всю деревню, а то просто орали. Зачем, не понятно. А тут непривычно как то шли, тихо. Но Митяй этого не заметил. Он был в предвкушении предстоящего застолья на берегу реки. Дошли до моста. Самое классное место под ним было на другом берегу неширокой речки. Там даже лавочки кто-то поставил и выложил камнями место для костра.

Костерок разожгли небольшой. Чтобы хоть немного было видно, куда и сколько наливать. Из закуски были несколько карамельных конфет и пара сладких сухариков. Выпили по кругу. Закурили. Митяй прикрыл глаза от удовольствия и тут вдруг засвистело и подул пронизывающий до костей ветер. Митяй открыл глаза – ни костра, ни товарищей. Вообще ничего. Только свист ветра и жуткий холод. Куда всё подевалось? Ветер выл все сильнее, а Митяю слышалось: "Иди ко мне! Иди! Тут тебе будет хорошо!" И хохот, этот жуткий хохот, от которого волосы вставали дыбом и становилось ещё холоднее. Митька не помнил, как снова оказался на сеновале. Зуб на зуб не попадал. То ли от холода, то ли от страха. До утра он так и не уснул. Последующие дни как одержимый помогал матери по хозяйству. И что самое удивительное, не искал повода напиться. Что-то случилось с ним в ту ночь под мостом. Изменилось в его душе. Что? Он и сам не мог ответить на этот вопрос.

С тех пор прошло немало лет. У Митяя уже подрастали внуки. Но ни его жена, ни дети никогда не видели, чтобы он брал в руки рюмку. Даже в праздники.