Рио-де-Жанейро 31
-31-
Когда я родила сына, дочь купила себе ротвейлера. Да. И этот пес, по кличке Кеша (по документам имечко такое, что натрезвяк его не выговорить), возненавидел Даньку каждой своей собачьей шерстинкой. Странно, вообще-то, потому, что нормальные собаки детей не трогают. Кеша не трогал, но рычал страшно. Данька отвечал взаимностью.
Если питбуля мог таскать и за хвост, и за уши, то к ротеру он приближался только с металлическим прутком (когда я не вижу) и на каждый рык и оскал пса вытягивал его этим прутком вдоль хребтины. Кеша рвал и метал, но достать обидчика не мог, потому что был привязан крепко.
Данька отводил душу и успокаивался на несколько дней, до тех пор, пока пес в очередной раз не напугает его. Вот так и жили. Когда я увидела сцену мести первый раз, у меня похолодело все. Кеша мог сорваться в любой момент. И что он сделает с ребенком, даже представлять не хотелось. Я отвела пса к родителям. Ольга ушла следом.
Остался наш Шерифыч в гордом одиночестве, если не считать прайд кошек. Он вел себя тихо, пока на участок не пробиралась очередная псинка. Тогда он легко рвал цепь, ловил псинку и разрывал на мелкие кусочки. Возвращался к своей будке и ложился спать. Будка у него была непростая. Имелась веранда под крышей и с окошком, двойные стенки, двойное дно, комфортная лежанка на крыше, пентхаус такой собачачий.
Целыми днями наш собакин скучал один. Мы с Данькой работали, приходили затемно, а иногда и под утро.
Как-то приехали посреди ночи. Во дворе темно. Почему-то не светил фонарь, который обычно никогда и не выключался. Подозрительно тихо. А темнота такая - мгла, нифига не видно. На юге это дело обычное. Темнеет быстро, солнышко за горку закатится и все.
Шерифа не слышно. Обычно он встречал нас, цепью гремел, скакал как кенгуру, а тут, тишина. Нащупала в темноте прорезь замка, кое-как вставила ключ. И скорее почувствовала, чем услышала, непонятный шорох. Данька включил фонарик на телефоне. Я еле сдержалась, чтобы не заорать. На крыльце, шатаясь, как при корабельной качке, стоял Шериф. На его теле не было ни сантиметра живого места. Сплошное месиво кровавое. Взяла на руки и занесла в дом. Даньку прогнала.
Как можно с такими ранами не то, что стоять, а жить, в принципе это нереально. Когда привезли его в ветеринарку, у врача был шок. Но не у Шерифа. В операционную я занесла его на руках, но, увидев местного кота, этот полудохлый пес, встал в бойцовскую стойку. Врач сказал,
- Ну ох*еть боец.
- Он не боец.
- Откуда раны?
- Соседка топором.
- Что???? Двадцать восемь ран нанес человек собаке топором? Вы, девушка, врите, да меру знайте. Где его так?
- Да посмотрите сами. Вы что, топор от клыков собачьих не отличите?
- А слушайте, точно, на топор и похоже .. это что за дурра у Вас в соседях.
Давай, братела, шить будем. Вот за что же она его так? Ведь они людей не трогают.
- Пес у нее сорвался и на наш участок залез.
- Ну и что?
- Меня дома не было. А этот … порвал его на клочки, метров на десять раскидал. Вот она и отомстила.
- Угу. Живучий. Давай, топай в коридор. А лучше иди кофе попей. Мне тут долго вышивать.
Шерифа заштопали. И он очень быстро, невероятно быстро, очухался. Соседку простил. Да он вообще к людям добрый был. Никогда не лаял. Ни на кого. Он молча натягивал цепь и наливал глаза кровью. Жуткая картинка. Прожил мало, всего шесть лет. Умер от рака прямой кишки. Неоперабельная была хрень.
А Кешу я отдала. Нашла ему хорошего хозяина. И отдала.
