Пороховая Увертюра
Посвящается маэстро Алану Муру и всем авторам, несущим свои идеи не смотря ни на что.
Робким бликом старой лампы освещается фигура
Дрожь уставших рук спешащих оживить сырой кремень
В громогласное крещендо переходит увертюра
К месту тайного деянья мчится грозной стражи тень
Кульминация на сцене, зал затих, предвосхищая
Век семнадцатый, начало, пятый вечер ноября
Яркий свет искры дрожащей зарождается сияя
Началась игра актеров - пламени и фитиля
От событий этой пьесы отдалимся до истока
Все истории когда-то начинались хорошо
На заре тысячелетия, в сердце древнего востока
Изобрел мудрец китайский тот волшебный порошок
Корабли и караваны в дар правителям империй
С парусами цвета ночи посланы во все концы
Бочки новой страшной силы для эпических сражений
"Пылью пламенных ифритов" назовут товар купцы
Век железа и героев, чьи мечи на поле сечи
Дивным танцем узнавали мастерство своих врагов
Завершился в одночасье, уступив при первой встрече
Новой эре грозных пушек, в ней нет места для клинков
Год за годом черный демон креп, и не было уж края
Где его рычащий вопль не тревожил чей то сон
С человеческою жаждой братской крови превращаясь
Из простого диалога в хор кричащих голосов
Но нашелся тот, кто в сердце мысль свободы нес искрою
Не войны постылой ради, но тирании в укор
Для своей страны во благо, в ночь, укрытые грозою
Человек и демон, тайный, подписали договор
Посадив зерно идеи, что взойдет громадным стеблем
И могучими ветвями разорвет порочный круг
Он готовит свой оркестр, чертит ноты черным кремнем
Каждый страждущий услышит дремлющей свободы звук
Трепет струн скрипичных льется звоном флюгеров на крышах
Горны труб гремящих вторят в такт раскатов грозовых
В каплях, бьющих по карнизам, фортепиано голос слышен
А литавры, для финала, в бочках ждут пороховых
Всю тоску свою и горечь город лил дождями с неба
Ветром пел, печальным вальсом вился в блеске мостовых
Вдохновляя человека вспышкой праведного гнева
Эта ночь была особой, эта ночь для них двоих
Полночь близится к зениту, мир укрытый непогодой
Вдруг затих, решив услышать то, что жаждал много лет
Звук мелодии, наполненной безудержной свободой
Пусть зал пуст, но вскоре каждый эха ощутит ответ
Взвился занавес тяжелый, наш маэстро в центре сцены
Плавным жестом дирижера поднял факел над собой
Это пламя искупления, в нем сокрыты перемены
В нем идея, что прольется очищающей волной
Кто-то предан делу чести, пусть бесславно погибая
Век семнадцатый, начало, пятый вечер ноября
Яркий свет искры дрожащей зарождается сияя
Началась игра актеров - пламени и фитиля
Робким бликом старой лампы освещается фигура
Дрожь уставших рук спешащих оживить сырой кремень
В громогласное крещендо переходит увертюра
К месту тайного деянья мчится грозной стражи тень
Кульминация на сцене, зал затих, предвосхищая
Век семнадцатый, начало, пятый вечер ноября
Яркий свет искры дрожащей зарождается сияя
Началась игра актеров - пламени и фитиля
От событий этой пьесы отдалимся до истока
Все истории когда-то начинались хорошо
На заре тысячелетия, в сердце древнего востока
Изобрел мудрец китайский тот волшебный порошок
Корабли и караваны в дар правителям империй
С парусами цвета ночи посланы во все концы
Бочки новой страшной силы для эпических сражений
"Пылью пламенных ифритов" назовут товар купцы
Век железа и героев, чьи мечи на поле сечи
Дивным танцем узнавали мастерство своих врагов
Завершился в одночасье, уступив при первой встрече
Новой эре грозных пушек, в ней нет места для клинков
Год за годом черный демон креп, и не было уж края
Где его рычащий вопль не тревожил чей то сон
С человеческою жаждой братской крови превращаясь
Из простого диалога в хор кричащих голосов
Но нашелся тот, кто в сердце мысль свободы нес искрою
Не войны постылой ради, но тирании в укор
Для своей страны во благо, в ночь, укрытые грозою
Человек и демон, тайный, подписали договор
Посадив зерно идеи, что взойдет громадным стеблем
И могучими ветвями разорвет порочный круг
Он готовит свой оркестр, чертит ноты черным кремнем
Каждый страждущий услышит дремлющей свободы звук
Трепет струн скрипичных льется звоном флюгеров на крышах
Горны труб гремящих вторят в такт раскатов грозовых
В каплях, бьющих по карнизам, фортепиано голос слышен
А литавры, для финала, в бочках ждут пороховых
Всю тоску свою и горечь город лил дождями с неба
Ветром пел, печальным вальсом вился в блеске мостовых
Вдохновляя человека вспышкой праведного гнева
Эта ночь была особой, эта ночь для них двоих
Полночь близится к зениту, мир укрытый непогодой
Вдруг затих, решив услышать то, что жаждал много лет
Звук мелодии, наполненной безудержной свободой
Пусть зал пуст, но вскоре каждый эха ощутит ответ
Взвился занавес тяжелый, наш маэстро в центре сцены
Плавным жестом дирижера поднял факел над собой
Это пламя искупления, в нем сокрыты перемены
В нем идея, что прольется очищающей волной
Кто-то предан делу чести, пусть бесславно погибая
Век семнадцатый, начало, пятый вечер ноября
Яркий свет искры дрожащей зарождается сияя
Началась игра актеров - пламени и фитиля
