ЖИЗНЬ ТЕБЯ СЛЫШИТ ПОДБОРКА СТИХОВ 11560
СЕРГЕЙ НОСОВ
ЖИЗНЬ ТЕБЯ СЛЫШИТ
ПОДБОРКА СТИХОВ 11560
. . .
Жизнь тебя слышит
видит
или чувствует…
да слушают тебя
дома на улице
дорожки опустевшие
в саду
высокие деревья
и трава
цветы с красивыми
большими лепестками
живущие на клумбе
как всегда
и они много
знают о тебе
хотя молчат
безлунными ночами
когда колдует
в облаках луна
и обещает
счастье молодое
какого ты
не видел никогда.
. . .
Я сам не знаю
что же я нашел…
магический кристалл
в котором небо
касается земли
и превращается
в шумящее
таинственное поле
и его края
просто не найти
или быть может
я нашел покой
в котором все на свете
воплотилось
и то что было
и все то что будет
и больше
не вернется никогда
не знаю я…
и не могу узнать
но проплывая
над землей огромной
я вижу иногда
огни заветные
хотя их смысл
еще не разгадал.
. . .
Когда ты ощущаешь
жизнь по новому
она другой и станет
для тебя
пусть тот же дом
в котором ты живешь
но ты его уже
иначе чувствуешь
иными видишь
улицы знакомые
дни осени
в начале октября
прохожих одиноких
и случайных
и облака
на небе голубом
ты тоже видишь
как-то по другому
как раньше
не умел и не пытался
как будто новые
теперь
земля и небо
и жизнь вдруг стала
новой для тебя.
. . .
И все у меня есть
все под рукой
и рядом
и солнце и луна
и небо синее
и звезды яркие
конечно по ночам
и нежная любовь
и радости земные
которых
невозможно позабыть
откуда это…
ведь никто не знает
но просто
с богом я договорился
что мир
в своих ладонях
подержу
и поиграю в прятки
с облаками
и ангелам все сказки
расскажу.
. . .
Мир все приносит
странные события
в коробках
из под съеденных конфет
и забывает
кем он раньше был
все примеряет
новые одежды
то в шляпе с тросточкой
он явится к тебе
то в сапогах
и заячьем тулупе
то он крестьянин
то аристократ
то друг тебе
то пьяница бездомный
тебе порой
спокойней жить
без дружбы
с таким беспутным миром
милый мой
живи один
и верь - только в себя
и пусть ночами
тебе светят звезды
и солнце по утрам
с тобою говорит
о том как хорошо
на белом свете.
. . .
Да жизнь теперь уже -
моя любовница
и я люблю ее
как захочу
как будто я за ней
давно ухаживал
и вот сумел ее
очаровать
она нежна
послушна шаловлива
и непоседлива
особенно весной
и правда -
удивительно красива
и навсегда
останется со мной.
. . .
И в озере чувств
утонули слова
круги от них
шли
очень долго
до берега боли
и там
на холодном песке
засыхали
как белая пена
и с ней дети
играли с утра
беззаботно смеясь
в облака.
. . .
Во вселенной
так много планет
много больше
чем луж
в нашем городе в осень
и они
все летят и летят
хотя нет у них крыльев
куда-то
так и мы полетим
вместе с ними
в пространстве бездонном
провожая глазами
огни городов
на планете Земля.
. . .
Мне кажется
еду в кибитке
по старой
пустынной дороге
кругом
все леса и леса
все поля и поля
и птицы
над ними летают одни
молчаливо
и в небе
плывут облака
вереницей
и будто бы
шепчут о чем-то
с тоской
и кони
устали давно
и ямщик
уже до смерти пьян
и так далеко еще
ехать и ехать
и никто ведь не ждет
в потемневшей дали.
. . .
Это странно
что просто не будет тебя
ничего не увидишь уже
не услышишь
и сложнее всего
нам представить
ничто
без начала конца
протяженности времени
формы
день пустой -
это все таки день
и пространство пустое -
ведь тоже пространство
а ничто
это только ничто
ничего и нигде
никогда и никак
ни в каком
измерении мира.
. . .
Небо и море
две добрых подруги
и можно любить
очень нежно
и ту и другую
морю дарить корабли
ну а в небо
пускать облака
пусть плывут
хоть до края земли
и потом
возвратятся обратно
и нам принесут
гроздья светлого
легкого счастья.
. . .
Как мне нравится жить
в этом
самом придуманном мире
где из воздуха
стены домов
и цветы
где по морю
на крыльях плывут
корабли
словно белые птицы
и лежат на земле
облака
как подушки
для всех великанов
на свете
и ночами
над городом сонным
всегда зажигаются звезды
и сгорают
небесными спичками
утром дотла.
. . .
Мне ничего не нужно
кроме снега
он белый
словно чистая душа
и мне на нем
видны следы
всех кто прошел
по миру
глядел на звезды
целовал луну
и разговаривал о чем-то
с богом
пока мы
сладко спали
на земле.
. . .
Если встретится
крест у дороги
то понятно
что кто-то все шел
но в конце концов
здесь и остался
под крестом
и уже навсегда
а в лесу
где так много тропинок
никогда не узнаешь
что стало
с теми кто
по ним вечно бродил
может просто
пропали в той чаще
где чужие
всегда пропадают
может в небо взлетели
к тем звездам
что упрямо горят
в облаках
может птицами
стали ночными
и кричат в темноте
как тревожно
что осины
трясутся от страха
все безлунные ночи
подряд.
. . .
Ты веришь
что что-то вернется
а в сущности
ну и зачем?
Чтоб жили
по прежнему тени
на улице темной твоей
чтоб души
неведомо чьи
стояли ночами
в подъездах
и слезно молили
у бога
когда он
их выведет в рай.
. . .
Теперь я буду добрым
и счастливым
как этот лес
который повзрослел
и утопает в славном
шуме листьев
и дышит
так спокойно и легко
что в нем
запели птицы
даже в осень
и знают все
о чем они поют.
. . .
Ты лучше
всех на свете
для меня
ты мне как жизнь
а лучше этой жизни
нет ничего
под сказочной луной
при свете звезд
когда душа
коснулась неба
и с ним целуется
в волшебной тишине.
. . .
Удивительно как ты
все еще здесь
ты ведь мог
так просто раствориться
ясным утром
в небе голубом
и как снег
растаять на панели
как вода
давно уйти
под землю
и как птица
вдруг исчезнуть
в облаках
словно не было тебя
на белом свете
а ты все стоишь
здесь на пороге
в рубище
и с посохом старинным
будто ты пришел
в чертоги бога
чтобы в них остаться
навсегда.
. . .
Нельзя доверять
всем прохожим
среди них
много темных людей
и нельзя быть послушным
ни ветру ни скуке дождей
и ни шепоту ночи
в пустыне
или жить за стеклом
как в музее старинном
разодетые куклы живут
надо рвать
на поляне цветы
плыть по небу
и в море купаться
и считать себя
добрым знакомым
того бога
который нас любит
но живет там
где вовсе не слышен
топот ног
всех бегущих куда-то
по поверхности
нашей земли.
. . .
Здесь ландыши растут
цветы
любви и грусти
и кроткой нежности
которая всегда чиста
и мы их
безмятежно любим
ведь эти тихие
и нежные цветы
обычно расцветают
вдали от дел людских
и вечно говорят
о том
чего мы
никогда не знаем.
. . .
Когда так хочется любви
она практически повсюду
и ее можно встретить
на улице
среди прохожих
или в лесу
среди больших деревьев
которые
о чем-то шепчутся
с своей листвой
качая головами
ну а тебе
все скажут про любовь
и имя назовут ее
склонившись над тобой
как нежные любовницы
волшебной ночью.
. . .
Мечтаешь?
Не надо мечтать
убери по шкафам
все мечты
ведь зима наступает
с холодным
безжалостным снегом
и ты вынужден спрятаться
в темную ночь
и любить только тени
которые вновь возникают
за сутулой спиной
декабря
с его ветром
и снегом
и скукой
и любая любовь
это будет зазря
захлестнет ее
новой разлукой.
. . .
Над молоком пустого неба
нет ничего
ни звезд
ни черной глубины
ни бога
лишь вымысел сплошной
который
нужен людям
чтобы себя дурачить
без конца
и видя стол
все время говорить
что вижу куклу
а видя куклу
говорить
что девушку люблю
и никогда при этом
не смеяться.
. . .
И я давно привык
не замечать
что ничего уже
не происходит
не дует ветер
не срывает листья
дождь не идет
ночами нет луны
а днем - прохожих
среди улиц сонных
и облака уже
не проплывают
торжественно
над нашей головой
как будто кто-то
вдруг остановил
движенье в мире
и все уже
боится шелохнуться
молчит не дышит
не живет а дремлет
и кажется
не нужно никому.
. . .
Был бы мир
из песка
как в песочнице
в нашем дворе
мы бы жили в нем
лишь понарошку
как куклы
на свете живут
у нас были бы
яркие платья
и кроватки свои
и еда
и мы даже
умели бы плакать
иногда
и катились бы слезы
по пластмассовым
нашим щекам
и над нами
тряпичное солнце
совершало бы
важно свой круг
и игрушечный бог
нам махал бы платком
прямо с ватного облака
рядом
в придуманном небе.
. . .
Как тебе много
удалось придумать
и дом и черный пруд
и новую луну
на темном небе
и дорожку
среди деревьев сада
к той скамье
где кто-то ждет тебя
и даже шепот листьев
но ты забыл
про воздух
его нет
дышать здесь нечем
в этом твоем мире
как будто он
под колпаком стеклянным
стоит в музее
очень много лет
и экскурсанты вечно
с удивленьем
глядят под это
пыльное стекло
и видят все
что ты тогда придумал.
. . .
Я так счастлив
что ты
снова есть у меня
словно я
просто дунул на лист
и на нем проявились
твои очертанья
ноги руки
лицо
и теперь
я целую их нежно
и вижу
что счастью
не будет конца
если лист этот белый
не бросить
в горящую печку.
. . .
Я видел
черную ночь
полную звезд
как колодец
полон холодной воды
эти звезды
покачивались в небе
словно спелые ягоды
на ветру
и среди них
обнаженной
торжественно плыла
светящаяся красотой луна
обещая всем
утехи нежной любви
до рассвета.
. . .
Пусть будет для тебя
пространство жизни
ковром волшебным
и на нем ты сможешь
однажды в небо улететь
так высоко
а время станет
той живой водой
которую ты выпьешь
и забудешь
и молодость и старость
вместе с миром
там на земле далекой
где темно ночами
и все готовы умереть
еще и не успев родиться
растут как в поле травы
но и сохнут
еще быстрее даже
чем растут.
. . .
Будь маленьким цветком
в густой траве
лети как птица в небе
над полями
стать белым облаком
и озером глубоким
и оставайся добрым
как всегда
ко всем обычным
радостям земным
их много есть на свете
и все рядом
как та простая
нежная любовь
которой ничего не нужно
кроме ласки
умения так просто
улыбнуться
и ни о чем не думая
любить.
. . .
Ты становишься сразу
и добрым и злым
и уходишь
а кажется что остаешься
и когда говоришь
то слова
на молчанье похожи
и когда забываешь
то помнишь все то
что забыл
и когда вдруг взлетаешь
в далекое небо
то кажется что ты упал
на холодную землю
а когда полюбил
то как будто бы
все ненавидишь.
. . .
В ноябре
нет чудес
это серое небо
как мышиная шерсть
над тобой
эти лужи
пустыми глазами
глядящие в мир
этот ветер
который как будто бы
роется в мусоре жизни
копошится вокруг
и ворочает мертвые листья
эти тени
которые вечером ходят
повсюду
следя за тобой
и усталость
как верная впрочем
подруга
в твоей одинокой кровати
с тобой
как всегда.
. . .
Дни стали
огрызками черных ночей
когда луна точит
блестящие желтые зубы
о землю
и множество звезд
взявшись за руки
ходят по небу
и каждая может
упасть тебе в руки
и ты ее будешь держать
а она будет биться
как птица
и ты разожмешь вдруг
ладонь
и она улетит
навсегда.
. . .
Он в черном шкафу
будет вечно хранить
эти черные мысли
достанет их ночью
и будет гадать
по их болью
исчерченным лицам
о будущем
прошлом
о том что случилось
когда-то
потом повторится
как буря как дождь
или снег
а утром
не сможет никто
догадаться
что он чернокнижник
загадочный странный
и всем здесь чужой
человек.
. . .
Как странно
бродить по заснеженным
улицам белым
и думать что ты
на краю
ночного волшебного мира
где звезды
касаются нежно души
своим светом
и дышат так часто
как будто
взволнованы очень
и без памяти
любят друг друга.
. . .
Ночь похожа
на черную яму
и ведь кто-то же
вырыл ее для тебя
вот и спишь
в этой яме
под толстым своим
одеялом
над тобой
усыпальница звезд
и луна
как колдунья
все гладит тебя
по лицу
и все шепчет
что ты уже умер.
. . .
И все время она
догоняет тебя
эта тень
может
просто воскресла
как мертвые души
порой воскресают
ты по своему
любишь ее
и поэтому рад
что идет она рядом
и видит все то
что ты видишь
и когда-то наверное
станет тобой
ну а ты -
станешь тенью
прозрачной и зыбкой.
. . .
А человек живет
как лист на дереве
его все кружит ветер
а ему это
даже хорошо
вот только жаль
что как-то будет осень
и он конечно
упадет на землю
и все тогда
забудут про него.
. . .
Утро
но все же темно
тьма задержалась опять
в гардеробе
долго снимает свой плащ
а уже мчатся машины
по асфальту как змеи шурша
и пешеходы проснулись
и уже снова бегут
может на службу
а может
по важным делам
ведь они пешеходы
и им невозможно стоять
или думать
как рыбам
не плыть никуда
в океане
или больше того -
ведь прохожим вообще
невозможно застыть
так воде не суметь
вдруг стать льдом
без большого мороза
так душе не дано
вдруг стать камнем
и в воду упасть
и на дне
навсегда и остаться.
. . .
Пропустите
танцующий солнечный день
он пришел
поплескаться по лужам
в потоке веселого света
поглядеть на дома
что хотят ускользнуть из под крыш
и пойти
поплясать на дороге
какой-нибудь танец
и похлопать
задумчивый лес по плечу
он зарос до ушей
седоватыми влажными мхами
в окруженьи растрепанных сосен
стоит вдалеке
ничего в этой жизни
уже и не знает
наконец
день хотел
постоять на высокой горе
посмотреть с высоты на округу
вдохнуть ее воздух
и скрыться
закрыв за собой поплотнее
тяжелую черную дверь
наступающей ночи.
. . .
Жизнь шагнет
с тобой вместе
шаг в шаг
прямо в небо
совсем голубое
познакомится с богом
на облаке белом
и мечтательным ангелам
просто подарит цветы
что росли на поляне
в лесу одиноко
а теперь будут там
высоко высоко
где кончается
наша земля
на коленях у ангелов белых
лежать вспоминая
с чего
начинается вечность.
. . .
Жизнь - это капля росы
и она высыхает
так быстро
что ты не успеешь
на нее наглядеться
на юном зеленом листе
и в ладонь ее взять
и почувствовать вкус ее
свежий как утро
что приходит девчонкой
тебя целовать
только раз
на весенней земле.
. . .
И нежность
приходит обычно
как будто
она тебя знает
и входит без стука
и больше не хочет
уже ни о чем говорить
и прав
кто с ней дружит
и любит ее и ласкает
все долгую жизнь
на кружащейся
этой земле.
. . .
Не будь таким строгим
к простой
незатейливой жизни
она как дорога
по полю
в шумящей траве
и можно
идти и идти
и не знать
где конец где начало
все равно ведь понятно
что где-то
на этой земле.
. . .
Я дойду
до вершины горы
на которой
стоит этот город
в нем живут облака
и спускаются звезды
на башни его
и луна в нем
царицею правит
и душа всего мира
всегда прилетает
в тот город ночами
и я буду в нем
тоже своим
среди тех
кому небо дороже
чем леса и поля
здесь на этой
холодной земле.
. . .
Я знаю
лишь одно
магическое слово
любовь
оно преображает мир
и звезды
изменяют цвет
и облака
становятся прозрачны
и ветер - нежен
как твои ладони
и губы до утра
не устают
все время целовать
и пьяная луна
качается как в море
в небе темном.
. . .
Тебе все говорят
что ты с неба упал
может это и правда
когда-то случилось
только очень давно
и с тех пор
ты совсем изменился
стал похож на других
только вот
улыбаешься так
будто знаешь
что звезды все видят
что творится
на этой земле
и бывает
помашешь рукой
одинокому богу
на облаке белом
в той чудесной
небесной дали.
. . .
Я никогда не умел вписаться в окружность жизни
как слишком остроугольная геометрическая фигура -
некий издерганный несбыточными мечтами многоугольник
состоящий из одичавших прямых
переломанных временем на мелкие колючие куски...
и от этого я честно страдал и страдаю
каждый миг каждый день каждый вечер
когда уже погашены окна
и становится также темно
как наверно темно на том свете
о котором мы впрочем не знаем
ничего ровным счетом
хотя его страшно -
до дрожи в коленках -
боимся
с самого раннего
самого нежного детства.
. . .
Пора бы
вернуться в истоптанный заботами город
открыть дверь личного мира
и молча постоять за занавеской одиночества
прикрывающей окно печали
через которое можно спокойно вглядываться в мир
поглаживая утомленные чувства
теплой ладонью покоя.
. . .
И пришел и сказал мне
седой и усталый волшебник:
"это время лететь
в те далекие страны
где совсем по другому течет
то же самое время
и сначала ты будешь уже стариком
а потом превратишься в ребенка
но когда-нибудь снова вернешься обратно
чтобы старость и детство
дружили всегда."
. . .
Затихнет
в объятьях рассвета
удивленная
девочка-ночь
а потом
будет вечное утро
из снега
простыней
оно мирно застелет
всю жизнь
и на ней
будут спать
и дома и дороги
и спокойные люди
по улицам светлым
пройдут
и далекое солнце
обнаженное
так и останется
молча стоять
в синем небе
прикрывая ладонью
свою наготу.
. . .
Большая беда
словно шапкой
накроет тебя
на зеленом листе
и закончится вмиг
вся веселая жизнь
то что счастьем казалось
останется только
пластинками
брошенных крыльев
и на небе
никто не заметит
того что случилось
будут плыть облака
как всегда
по небесным делам
да и солнце
не вспомнит
как тяжелая шапка
слетела на землю
и накрыла кого-то
на поле весеннем
в высокой траве.
. . .
Как много тропинок
в снегу
как будто
бежали тут звери
и каждый
не зная дороги
по своему
ставил следы
вот крупный
и страшный
медведь
вот маленький кто-то
и робкий
а вот
кто-то очень красивый
наверное это она
а мы
наблюдаем за ними
из окон замерзших
и иней
нам путает карты
все время
вставляя свои же следы
где все
танцевали кружились
и снова теряли друг друга
за белом холодном стекле.
.
. . .
Все у меня свое
земля и небо
луна и звезды
облака и море
лишь жителей
в них мало
я один
плыву в волнах
купаюсь в небе синем
гуляю по земле
и никого не вижу
и не слышу
как будто бы
все умерли давно
и только бог
остался в этом мире
в пустом саду
на облаке высоком
и что вспоминает
обо мне.
.
. . .
Спустись на землю
здесь всего
так много -
лесов полей
любви
а в небе синем
пусто одиноко
в нем можно
только с богом говорить
касаясь вечности
холодными руками
и выбирая место
среди звезд
чтобы гореть и гаснуть
вместе с ними.
. . .
Дождь ни к чему
и снег пожалуй тоже
и обойдусь
без сказочной зимы
и сам себе
могу устроить осень
в обычный день
и с раннего утра
ну а весна
она всегда со мною
и с ней легко
на белом свете жить
когда все девушки
танцуют и смеются
и я дарю им
первые цветы.
. . .
При свете факелов
и днем
при ярком солнце
процессия все шла
в одеждах черных
и псаломщики
пели о любви
и факелы
горели и дымились
и солнце
уходило прочь
с небес
и люди толпами
на вечную процессию
смотрели
и под ноги
бросали ей цветы
и было так
и днями и ночами
пока не стихла жизнь
на всей земле.
. . .
Не надо придумывать
счастье
с букетами пышных цветов
с парадом влюбленных
и морем больших поцелуев
с победой на белом коне
и надеждой
в сияющем небе
бери в руки
маленький синий цветок
дыши на него
и он скажет
всю правду в мире
в котором итак хорошо
без побед
без букетов цветов
и без всех поцелуев
на свете.
. . .
Нарисован наивный рассвет
на белой и тонкой бумаге
и далее - радостный прочерк
пустота
край большого немого листа
и за ним -
оглушительный смех.
. . .
Река всегда плывет
и море
не стоит на месте
оно колышется
как травы на ветру
и небо -
не застывший синий дом
без окон и дверей
оно живое
и вся земля
уходит из под ног
когда идешь
все время
постоянно
напоминая -
наша жизнь
есть путь
прошел
и растворился
как в тумане
остались
тишина
и тихий свет
в темнеющей дали.
. . .
Печаль на белом свете
значит больше
чем смех
или восторг
она стоит в окне
как уходящий друг
она плывет в реке
как сломанная ветка
и с горки катится
по небу
как звезда
упавшая на землю
словно брошка
подаренная богом
за любовь.
. . .
Вот и все
и поставила точку
душа
в этой сказке
про лето
любовь
и счастливые звезды
что упали уже
на холодную землю
дождем
и погасли
ветер гонит
по темному небу
одни облака
и ладонями снова они
закрывают луну
словно рот
одинокой
скучающей ночи
на которой
написано тушью
что радость ушла
как вода
из колодца
оставленной жизни.
. . .
И провожают нас
дни серые пустые
как толпы нищих
у больших дорог
и ждут
согбенные печали
как старушки
у старого
и ветхого крыльца
того пустого дома
где мы жили
когда пришли с тобою
в этот мир.
. . .
Хорошо бы
чтоб жизнь превратилась
в кольцевую дорогу
навечно
где начало не стало концом
а конец не казался началом
и мы все бы
кружились кружились
на ее нескончаемых рельсах
и мелькали бы станции Нежность
Детство Юность Любовь или Счастье
за окном
как в степи полустанки
когда мимо летят поезда.
. . .
Бывает
кто-то скажет:
«вот смотри
я запущу
воздушный шарик
в небо
и он вернется
через день
любовью
моей к тебе
и всех
ко мне и к нам»
и шарик улетает
только завтра
нет ни любви
ни счастья…
просто лопнул
тот шарик не взлетая
в подворотне
осталась лишь
одна цветная тряпка
на память всем
что он когда-то был.
. . .
Озеро
тихо плывущее мимо
напоминает мне омут
моих собственных чувств
в которых я в прошлом тонул и тонул безвозвратно
а ты
так прилежно и мило сидящая рядом
напоминаешь мне мою юность
которую я выкрал ночью у кладбища
на обочине дороги
ведущей в забытое прошлое
и теперь я тебя
словно свою бывшую юность
так нежно люблю и целую
как будто юность и не умирала
а снова пришла ко мне утром
как ты
и как трепетно белый подстрочник
моих прежних стихов
о котором никто никогда ничего не узнал.
. . .
И все таки
я верю в чудеса
придут они ко мне
на мягких лапах
как белые пушистые коты
перевернутся через голову
и вдруг
чудесно превратятся
в фей прекрасных
которые танцуют
по ночам
и любят все на свете
в чем проявляются
однажды робким утром
загадочно
волшебные слова
цветы и травы
на лугу зеленом
и облака на небе голубом
и то что еще просто
не случилось
но пахнет счастьем
нежным и простым.
. . .
Я все хочу
за стареньким ковром
открыть большую
золотую дверцу
я предан миру кукол
но не гном
я деревянный
у меня нет сердца
в колодец я
по кроличьей норе
всю жизнь свою
спускаюсь и спускаюсь
расту в июле
ну а в ноябре
когда родился
снова уменьшаюсь
и кто-нибудь
когда-нибудь найдет
меня играющим
со вздорной королевой
в ее придворный
сказочный крокет
в ее колоде карт
я буду первой.
. . .
Я знаю
что радость творит и творит
как будто рисует
картинки любви и удачи
которые мы собираем
и прячем
по старым дырявым карманам своим
и идем
по серой равнине тоскующей жизни
в придуманный мир
как в заброшенный дом
где закат
обрывает рассвет
словно точка
и где даже вечности нет
а вместо нее -
только прочерк.
. . .
Ну что мы знаем
почему мы жили
как дует ветер
и зачем тепло
какие сны
бывают тихим утром
как дождь идет
и плачут облака
и почему
прохожий одинокий
всю ночь стоит
у темного окна.
. . .
Мы с годами
становимся глубже
как омут
можно даже нырнуть
в наши души
на самое дно
только там
так легко захлебнуться
и больше уже не увидеть
ни яркие звезды
ни большие
плывущие в небе
тела облаков
ни привычные лица
знакомых
ни свою
словно серое утро
незаметно
прошедшую жизнь.
. . .
. . .
Он заботился
лишь только о покое
чтоб его
никто не нарушал
чтобы не стучали в дверь
чужие люди
чтобы птицы
не летали за окном
и не лаяли собаки
во дворе
не кричали дети
очень громко
и прохожие
сидели по домам
и глядел бы он тогда
ночами
на большую желтую луну
и она бы шепотом
поведала ему
все что знает
о любви о счастье
о далеком боге
и о том
зачем на свете жить
не отдав ни дня
холодной смерти.
. . .
Вот кому-нибудь
хочется есть
и он ест
а кому-нибудь
хочется пить
он и пьет
так и я
я живу потому
что мне хочется
видеть эту луну
за окном
по ночам
или солнце с утра
на веселом дворе
слышать пение птиц
и жить рядом
с открытыми окнами
настежь
так открыта душа
в этот мир
и находит в нем
все для того
чтобы жить и смеяться
как лужи смеются
на мокром асфальте
когда в небе опять
голубая вода.
. . .
Буду жить
и не думать
зачем
просто так
потому что живется
так цветут
на поляне цветы
так и волны
по морю бегут
так по небу
плывут облака
так рассвет
начинается утром
так спускается ночь
за окном
словно штора
так проходит
вся жизнь на земле
неизвестно зачем
может быть
для того
чтобы чем-то заняться.
. . .
Не ощущаю
никакой зимы
но нет и осени
волшебная погода
совсем не лето
да и не весна
а колдовство
когда из снега
растут листья во дворе
и лужи превращаются
в катки
где дети на коньках
катаются весь день
и фонари горят с утра
а ночью
так удивительно светло
что виден
конец мира
за горизонтом
где-то там вдали
туда плывут
седые облака
и птицы улетают
вечерами
а по утрам
оттуда входит солнце
на наше небо
вечным часовым
и только странно
что оно остыло
все светит но не греет
никогда.
. . .
Как получится
так и получится
может будет
луна ночевать во дворе
может облако
ляжет на землю
и задумает
новый туман
может звезды
опустятся ниже
словно ягоды
в нашем саду
ведь на ветках
высокого неба
им висеть уже
так тяжело
может всякое
скоро случиться
что угодно
но кроме беды
она к дому
уже не подходит
словно знает
в нем некому плакать
и никто
не умеет страдать.
. . .
Как родники
стекаются в лесу
в большое озеро
небесно-голубое
с прозрачной
колдовской водой
так все
счастливые случайности
стекаются к тебе
простыми ручейками счастья
и образуют
озеро чудес
куда и солнце желтое
скользнуло
с открывшегося неба
как из шкафа
волшебника угрюмого
упала
тарелка золотая
ясным утром
когда его
стремительно открыли
желая жизнь на свете
разбудить
и я люблю
то озеро лесное
в его воде судьба моя
когда-то родилась
и белой лилией
растет у мшистых берегов.
. . .
Почему тебе весело
если уже
не горят фонари
и не слышится даже шагов
по напуганным улицам
темным
где все шарят
безликие зыбкие тени
как воры ночные
а над ними качается
снова луна
желтым яблоком
в зимнем саду
потому что ты больше
совсем не зависишь
от света
от тепла и любви
от открытой души
ты закрыл ее также
как форточку в сильный мороз
закрывают
чтобы жить
в своем собственном
мире
где есть свои жители
и свое солнце
свой бог
своя жизнь
и конечно увы
своя смерть.
. . .
И все равно
я буду тебя ждать
пусть ты вообще
уже не существуешь
и я тебя люблю
как пузыри
безумно любят
маленькие дети
и среди этих
мыльных пузырей
вот есть один
и он тобой и назван
астрономом дурацким
что во тьме
под небом черным
молча притаился
и наблюдает жизнь
в свою трубу.
. . .
Улыбается серая жизнь
точно также
как мыши
улыбаются
если грызут кусок булки
в шкафу
темной ночью
когда все
давно спят
в своих теплых кроватях
и стоит
этот писк их мышиный
слышен топот
их лапок по полу
пока мы
видим сладкие сны.
. . .
Приползает ко мне
одиночество
как калека
с протянутой вечно
рукой
просит дать
медный грош
на убогую старость
и вздыхает
так тяжко
во тьме.
. . .
Когда ты очень многого
хотел
ты получал
на редкость мало
а теперь
когда ты ничего уже
не хочешь
ты получаешь все
на самом деле
не мудрость это жизни
только вредность
чтоб все отдать тому
кто этого не просит
и не хочет
а вот того
кто очень захотел
лишить всего
и громко рассмеяться.
. . .
Всюду осень
и всюду
опавшие листья
скоро снег их засыпет
совсем
этим листьям
не надо могилы
пусть лежат
в своем белом гробу
до весны
нам-то что
мы ведь живы
и будем лепить
простодушной зимой
на поляне снежки
и смеяться
и веселый наш смех
превратится
когда-нибудь ночью
в раскатистый хохот.
. . .
Вечер жизнь прикрыл
ладонью снега
крошки света
завернул в огромный
темный плащ
и с поклоном положил
тот сверток
на колени тьмы
что с лицом колдуньи
восседала
посреди немого декабря
чувствуя что это
ее время
время ее власти
ее смеха
и величия ее судьбы.
. . .
Дни стоят
с протянутой рукой
словно нищие
у той большой дороги
где всегда проходит
мимо жизнь
как богатая купчиха
молодая
и она им бросит
медный грош
просто так
на маленькое счастье
и легко уйдет
не оглянувшись
их оставив
в рубищах стоять
у дороги той
как изваянья
до ночи
с протянутой рукой.
. . .
Бывает
кто-то скажет:
«вот смотри
я запущу
воздушный шарик
в небо
и он вернется
через день
любовью
моей к тебе
и всех
ко мне и к нам»
и шарик улетает
только завтра
нет ни любви
ни счастья…
просто лопнул
тот шарик не взлетая
в подворотне
осталась лишь одна
цветная тряпка
на память всем
что он когда-то был.
. . .
Никому я не должен
на свете
и не брал я
у бога взаймы
и никто
не насыпал мне счастье
как сахар
в вещевой мой
потертый мешок
с ним хожу
по дворам этой жизни
вижу слезы
бывает и грязь
ничего не прошу
ни о чем не жалею
и с любовью
имею
порочную связь.
. . .
Вся твоя радость в том
что тебя попусту
не трогают руками
чужие люди
а проходят мимо
как будто бы
идут среди деревьев
и ты один из них
стоящий просто так
в глухом лесу
но ты живешь
на самом деле
только тихо
и этого никто
не замечает
как ты не замечаешь
всех вокруг.
. . .
Останься светлым
и простым
как это утро
запомни
что все сложное
погибнет
рассыпется
на мелкие осколки
останется
лишь синяя вода
и небо
безмятежно голубое
и облака далекие
седые
так высоко
над нашей головой.
. . .
Оставили счастье
в кладовке
в рассохшемся грубом шкафу
а сами
ушли на работу
носить на руках
чьи-то души
любить
деревянной любовью
того
кого надо любить
а после
ложились и спали
в кроватях
из полного мрака
под ветхим давно
одеялом
из старых запекшихся
слез.
. . .
А я не сказал тебе
кто я
но ты поняла
по плащу
он же синий
такой же как ночь
и ведь правда
что я улетаю
но чтобы
вернуться другим
и не так
как вернешься и ты
на метле
а совсем по другому
на простых
и сгорающих медленно крыльях
из воска.
. . .
Как много снега
он похож
на белый пепел
как будто где-то
высоко
в забытом небе
сгорели облака
и пепел
улетел на землю
как хлопья снега
и теперь лежит
красивой простыней
на старенькой кровати
холодной черной
неживой земли
которая качается
под нами
словно люлька
где все мы спим
как дети малые
всю зиму
устав
по улицам носиться
без конца.
. . .
Я не рассчитываю
на любовь
она ведь стала
ископаемым животным
и вымирает в наши дни
как и мамонты
когда-то вымирали
я знаю что и нежность
на сегодня - раритет
она дороже ракушек
с чудесных островов
где ходят
никогда не одеваясь
а только в том
в чем как-то родились
поэтому не стоит
обольщаться
все будет очень просто
под луной
которая видала
все на свете
и вновь увидит
то же что вчера.
. . .
И прошлое конечно
не вернешь
и будущее не притянешь
к себе руками
как наивного ребенка
чтобы его на радостях
поцеловать
живешь в своем простом
привычном мире
как рыба сонная
в пруду
таком же тихом
как и сад вокруг
весь полный
удивительных цветов
и этот сад
давно благоухает
но только ты
не видишь его счастья
ведь ты один
на дне в своем пруду.
. . .
За стеклянной дверью
в моей спальне
спрятан за портьерой
дивный мир
в нем и звезды золотые
и любовь
день веселый
в голубом берете
вечер ласковый
и нежная луна
ночью обещающая
радость
эту дверь открою
и войду
королем в чудесные
владенья
буду томных девушек
любить
вместе с утром ясным
улыбаться
и лететь над миром
с днем счастливым
забывая
обо всем на свете
как летит
веселый ветер
над землей.
. . .
Прохожие на то и существуют
чтоб проходить
и больше не вернуться
и жизнь ведь существует
чтобы жить
в ней каждому
естественно - свое
любовь - любовникам дана
а богу - власть над миром
чтобы решать
кого отправить в рай
а кого - а ад
до страшного суда
который может быть
не так уж страшен.
. . .
День сегодня
ходит нагишом
он освободился
из под снега
снял его
как белое белье
но не стал от этого
прелестней
этой голый
серый зимний день
у него ни солнца
ни мороза
ни божественной
блаженной тишины
только пятки его
голые мелькали
когда в сумрак он
пытался убежать.
. . .
А если бы на улице
все стали говорить
друг с другом
обо всем подряд
то получился бы
безумный разговор
а может - ругань
без конца и края
поэтому приходится
прохожим
как будто в рот
набрав воды молчать
а если кто-то
выглядит и дико -
не заметить
так словно
его не было и нет
и ты идешь по городу
в компании теней
таких же темных
как и ты
и безъязыких
довольных тем
что нечего сказать.
. . .
И ты теперь
живешь совсем иначе
как будто перебрался
в другой мир
где солнце
совершенно незнакомо
луна другая
светит по иному
и люди
по другому тебя встретят
и сам ты может быть
уже другой
никто не спросит
чем ты жив на свете
проходят мимо
но кивают головами
так словно тебя знали
много лет
когда ты еще даже
не родился
и будут знать
когда уже умрешь
и все кивать тебе
все так же головой
как будто ты
остался с ними рядом.
. . .
Я сам не знаю
зачем жить на свете
за тем или за этим -
все равно
быть может нравится
глядеть на небо
ну а возможно
девушек любить
или к примеру
собирать грибы
и говорить себе
«какое счастье»
и чувствовать с восторгом -
я живу!
мне все это неважно
я ведь знаю
что все надоедает
на земле
не надоест лишь то
чего не знаешь
поэтому
не знаю ничего.
. . .
И чем себя ни радует
душа
увидит в небе звезды -
улыбнется
и восторгается
когда плывут таинственно
простые облака
и очень любит
вглядываться в реку
ее волнует
как течет вода
и восхищает
если светит солнце
и вновь зовет любовь
когда взошла луна.
. . .
Холод как вор
уже шарит по телу
хочет найти
что я спрятал
в себе
чтобы этим затем
поживиться
ветер стал цепким
и треплет тебя
как пес треплет
игрушку из ваты
за руки за ноги
жадно хватает
за шапку
шапку сорвать
это главное дело
для ветра
как для судьи
осудить
для покойника
смирно лежать
в своем новом гробу
а для живого
идти
куда жизнь заставляет.
. . .
По улицам бродит
кромешная тьма
как бездомный
скучающий пес
и странно
что она все молчит
могла бы
мне кажется
даже залаять
схватить на пальто
укусить
и рычать
эта злая
кромешная тьма
в конуру бы ее
и на цепь
на голодный паек
и сидела бы
там во дворе
круглый год
и скулила.
. . .
И всякая буря
подходит к концу
и пена
на белом песке
засыхает
от схлынувших волн
снесенные крыши
лежат на земле
словно старые
мятые шляпы
обломаны ветви
как руки
у старых
высоких деревьев
и стеклами битыми
с окон
усыпаны густо
дворы
и мы на пороге
разбитого дома
где все абсолютно
вверх дном
спокойно сидим
и смотрим
в усталое небо
где бродят
последние темные тучи.
. . .
День пахнет скукой
мокрым снегом
и разлукой
со всем что ты любил
начав с мечты
она уходит первой
в легком платье
и больше
не вернется никогда
потом уйдут дела
их уже нет
одели шляпы
и скрипел паркет
потом шаги по лестнице
и стихли
и стало больно жить
душе
как будто кто-то
прищемил ее
как дверью палец
можно прищемить
и эта боль не тает
остается
висеть туманом
за твоим окном
как будто белое белье
всю зиму
даже не качаясь
на ветру.
. . .
Я хочу
чтобы звезды
спустились с небес
и всегда целовали тебя
как и я
и мечтаю о том
что ты станешь
русалкой
в моем океане
я тебя обниму
одним взмахом волны
и с собой унесу
в чудный мир
где растет
на кораллах любовь
и влюбленные рыбы
скользят
как во сне
в голубой глубине
наслаждаясь своим
удивительным счастьем.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Носов Сергей Николаевич. Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге) в 1961-м году. Историк, филолог, литературный критик, эссеист и поэт. Доктор филологических наук и кандидат исторических наук. С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии Наук. Автор большого числа работ по истории русской литературы и мысли и в том числе нескольких известных книг о русских выдающихся писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990; В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб. Издательство «Дм. Буланин» 2008; Антирационализм в художественно-философском творчестве основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009.
Публиковал произведения разных жанров во многих ведущих российских литературных журналах - «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской русскоязычной газете «Русская мысль» и др. Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате - в ленинградском самиздатском журнале «Часы» 1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки» был допущен и в официальную советскую печать. Входил как поэт в «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ВЕРЛИБРА», «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ЛИРИЗМА», печатал стихи в «ДНЕ ПОЭЗИИ РОССИИ» и «ДНЕ ПОЭЗИИ ЛЕНИНГРАДА», в журналах «Семь искусств» (Ганновер), в петербургском «НОВОМ ЖУРНАЛЕ», альманахах «Истоки», «Петрополь» и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах.
После долгого перерыва вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт и в России и во многих изданиях за рубежом от Финляндии и Германии, Польши и Чехии до Канады и Австралии - в журналах «НЕВА», «Семь искусств», «Российский Колокол» , «ПЕРИСКОП»», «ЗИНЗИВЕР», «ПАРУС», «АРТ», «ЧАЙКА» (США)«АРГАМАК», «КУБАНЬ». «НОВЫЙ СВЕТ» (КАНАДА), « ДЕТИ РА», «МЕТАМОРФОЗЫ» , «ЛИТЕРА НОВА», «ГРАФИТ», «ЛИТКУЛЬТПРИВЕТ!», «СОВРЕМЕННАЯ ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА» (ПАРИЖ), «МУЗА», «ИЗЯЩНАЯ СЛОВЕСНОСТЬ», «НЕВЕЧЕРНИЙ СВЕТ, «РОДНАЯ КУБАНЬ», «ПОСЛЕ 12», «БЕРЕГА», «НИЖНИЙ НОВГОРОД». «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ» и др., в изданиях «Антология Евразии», «АНТОЛОГИЯ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ХХ1 ВЕКА». «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ», «ПОЭТОГРАД», «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН», «АРТБУХТА», «ЛИТЕРАТУРНЫЙ СВЕТ», «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» , «АВТОГРАФ», «Форма слова» и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР», «45-Я ПАРАЛЛЕЛЬ», «ПОРТ-ФОЛИО»Й (КАНАДА), «ПОД ЧАСАМИ», «МЕНЕСТРЕЛЬ», «ИСТОКИ», «БИЙСКИЙ ВЕСТНИК», «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», « АРИНА НН» , «ЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИ» (ГЕРМАНИЯ), «СИБИРСКИЙ ПАРНАС», «ЗЕМЛЯКИ» (НИЖНИЙ НОВГОРОД) , «КОВЧЕГ», «РУССКОЕ ПОЛЕ», «СЕВЕР», «РУССКИЙ ПЕРЕПЛЕТ», «БАЛТИЙСКИЙ БЕРЕГ» (КАЛИНИНГРАД), «ДАЛЬНИЙ ВОСТОК», «ЛИКБЕЗ» (ЛИТЕРАТУРНЫЙ АЛЬМАНАХ), в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборниках «СЕРЕБРЯНЫЕ ГОЛУБИ(К 125-летию М.И. Цветаевой), «МОТОРЫ» ( к 125-летию со дня рождения Владимира Маяковского), «ПЯТОЕ ВРЕМЯ ГОДА» (Альманах стихов и прозы о Любви. «Перископ»-Волгоград. 2019), «Я ДУМАЮ. ЧТО ЭТО ОТ БОГА…» ( Сборник стихотворений современных авторов к 80-летию Иосифа Бродского. «Перископ- Волга». 2020 ) и в целом ряде других литературных изданий.
В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий – -премии «Поэт года», «Наследие» и др.
Является автором более 18-ти тысяч поэтических произведений. Принимает самое активное участие в сетевой поэзии.
Стихи переводились на несколько европейских языков. Живет в Санкт-Петербурге.
