Иов

Скулю я, брошенный, а правду ведь скулю -

На гноище пока хватает места всем.

Досуже любопытство: так о чём молю?

Как будто мало без того мне бед, проблем.

 

Уже я проклял Небеса и тех, кто в них;

Уже ропщу на высший Божий суд.

А Сатана коснулся смертью дел моих,

Он лишних слов не любит - из себя весь, крут.

 

Он вытряхнул, как из мешка, мои грешки,

Припомнил всё мне от младенческих ногтей,

Добрался до души, где веры корешки,

Повыкорчевал - на душе следы когтей.

 

А горе-утешители во всю вопят:

"Покайся крепко, Бог простит нам, человек".

А я весь в струпьях с головы до самых пят,

Но правду слушай, Бог, я ей служил вовек:

 

"Жесток безмерно Ты в намереньях своих -

Об этом громогласно всем я возвещу.

Ты отнял дом, семью, детей, скотов моих,

Но я смирен и, видишь, я не верещу.

 

Я всё равно здесь возражений не приму -

Я всё здесь высказал, ничуть не зализал.

Теперь бы в уши это всё вложить Ему..."

И, взвесив, Бог в ответ: "Он лучше всех сказал".