Жёлудь

****

Ах, Александр Сергеевич, дорогой!

Осень нынче какая, погоды какие стоят!

Они шелестят под ногой, опадают.

Они ждут перелётных птиц – летя им вслед –

Багряно-разноцветными вздохами.

Плача по ним, они накрапывают по себе.

Видя во снах уже – белизну и покрывала.

Они ещё текут, остывающими соками в стволах.

Они ещё надеются на весенние половодья,

Теша себя – этой увядающей красотою.

Они полны до краёв, Болдинского очарования.

 

Они – дубы, и повидали многих на своём веку.

Их жалили молнии, в них тяжко ударял гром.

Их трепетно обмахивали бабочки.

Их крепкие жёлуди устлали траву –

И мальчишки таскали повсюду в своих карманах.

Ах, Александр Сергеевич, дорогой!

Я хорошо запомнил ваши карманы.

Я помню руки – пахнущие птичьим пером,

И загадочный перстень на вашем пальце.

 

И кровь на ладони, когда вы полезли в карман

За платком – прикрыть им мокрый живот.

И плеск, возле «Чёрной речки».

 

И сани, что прыгали, как ваша боль –

И неслись в кошмаре метели.

И жарко натопленную комнату –

Где шелест платья и шёпот

Кружил, словно снег за окном.

И вы попросили кислой морошки,

Когда было уже темно.

Бледные пальцы безвольно разжались –

И я скатился с вашей руки.

Звонкое сердце, встало.

 

И полетел на досчатый пол, и стукнув –

Подпрыгнул там вверх, к самому потолку –

Где вас – ждали Ангелы.

Упав затем вниз, не спеша, закатился

В какую-то пыльную щель.

 

Ах, Александр Сергеевич, дорогой

Отчего, вы разжали тогда ладонь?