тачанка

новелла в стихах

жанр - фэнтази,

 

 

в чёрной рясе - Сафрон,

все поставил на кон,

был за правду борец,

да в сельпо был гонец,

с своей мордой небритой,

стал отпетым бандитом,

он сидел и вздыхал,

над разбитом корытом,

ветру в трубах внимая,

он знал лошадь Чапая !!!

(что жила по соседству, за железным мостом),

и она его знала в лицо,

был он с Берией даже знаком,

но его посадили, – он нарушил Закон,

где то стыбрил Сафрон -

килограмм макарон.

 

срок - две тысячи лет, - был назначен ему,

ни двора, ни кола, ни му-му, ни хрю-хрю,

облегчённо вздохнул:

вот ведь: - есть справедливость!!!

 

из корыта впотьмах доносилась,

заунывная песня бродяг:

"кряк, да бряк,

бряк, да кряк ...",

был косяк,

и напряг !!!

средь чащоб, да коряг,

да замшелых колод,

макаронный Завод,

подожгли экстремисты -

мирно тлела полынь!!!

день-день-день,

динь-динь-динь,

колокольчик звенел

в поле чистом.

Солнце падало в пруд,

словно спелый грейпфрут,

 

день клонился к закату!

 

два спеца по салатам,

без фиглярства и матов,

(по дощечке, - тук-тук!!!),

молча резали лук,

огурец и шпинат,

вспоминая козла и капусту,

на душе было пусто,

типа, трепетно-грустно,

типа, полный отпад.

мимо клеток в тетрадке,

наступая на пятки,

шёл военный отряд.

трое суток подряд,

отставной Генерал,

громко в рупор орал:

"нихт ферштейн!!!

нихт кронштейн!!!"

и свалился в бассейн,

(глаз на лево косил),

только вот как на грех,

для любовных утех,

уже не было сил,

(и желания то-же),

среди прочих вещей,

что представил Кащей,

в списке не было щей,

и прощальных речей!

лишь похмельные рожи,

косяки подытожа,

замотавшись в рогожу,

враз отправились в путь!!!

(за шампанским игристым),

тропы были тернисты,

стельки были ребристы,

что то лили в канистры,

гондольеры - нудисты,

через ржавый дуршлаг,

всем на радость,

какую-то гадость.

 

шмяк - шмяк - шмяк,

шмяк - шмяк - шмяк ...

партизаны с досады,

уходили в засаду.

кто ползком,

кто броском,

через пень кувырком,

по болотной траве,

по дымящей каре,

по заросшим колодам,

с зашифрованным кодом.

облачившись в трико,

они шли далеко,

голова к голове,

поп играл на пиле,

и откручивал гайки,

на железном мосту.

мухи жались к костру,

чуя лютый мороз,

напевая под нос,

"уч-ку-дук,

уч-ку-ду".

 

заводной паровоз,

без трубы и колес,

всем сказал - "досвидос",

и рванул под откос,

в предрассветную мглу,

вслед коровы орали ему,

бесконечное му-у-у-у.

 

неизвестно зачем,

непонятно к чему,

машинист дул в трубу:

бу-бу-бу,

бу-бу-бу ...

в Катманде,

в Катманду,

бу-бу-бу,

бу-бу-бу ...

как ни будь проживу,

в кедах от "Аdidas".

в Катманде я без вас.

 

(а в это время тайком!)

далеко за мостом,

за колючим кустом,

грусть тоску раздували горнисты,

кандалами гремели садисты,

с верой в злой Беспредел,

в миллион децибел.

 

били в стену лопатой ...

 

и стучали гранатой,

по своим котелкам,

душегубы с Лубянки,

- там-там-там,

- трям-трям-трям ...

потускнели зрачки,

заржавели значки,

перетерлись все лямки !!!

да сгорела в пожарах вся сбруя,

лошадь дрыхла в тачанке,

ровным счётом – ничем не рискуя,

 

ей все было до фени!!!

 

от такие дела: -

думал думу Сафрон,

поджигая паром,

- "керогаз тебе в глаз",

сунув "Што-То" в матрас,

крикнул он в унитаз,

сел на сломанный стул

и тот час же уснул:

 

ему снился баркас,

тот что, плыл мимо касс,

 

"vas ist das?, vas ist das?

первый раз, в первый класс!"

напевал контрабас.

а под Лысой горой,

Карабас Барабас,

разливал в кружки квас,

тряс своей бородой,

над дымящей корой,

что бы дым,

был как смог,

в милицейский свисток,

он свистел,

как умел,

а потом оборзел,

спёр капустный пирог,

получил между рог,

чёй-то вдруг занемог,

взял с собой молоток,

и рванул на каток.

 

но молчал в пенопласт,

погружной водолаз,

были нынче в печали,

все его "трали-вали",

и шумел от чудес,

заколдованный лес,

там скелет юных лет,

из зажиточных масс,

и монашки без ряс,

под стеной рыли лаз ...

возле глаз,

кто - то тряс,

не сгоревшим фугасом,

... прикрываясь матрасом.

 

надо было ползти,

фигу пряча в горсти,

через раз,

в этот лаз.

 

там без пышных речей,

и напыщенных фраз,

ждал его Фантомас,

(взяв в прокат тарантас,)

он сказал: - "тьфу на вас",

и рванул на Кавказ,

до сто первого мая,

там подков не снимая,

на стропилах сарая,

дрыхла лошадь Чапая.

храп стоял на весь лес,

дождик падал с небес,

без дурацких реприз,

без скандалов и pleas,

 

наступал катаклизм ...