Память

Иван встал с кровати и подошёл к окну. Что он хотел там увидеть? Он и сам не знал. На душе «скребли кошки». Было муторно и подташнивало. Словно вчера Иван позволил себе лишнего. Хотя выпил всего пару стопок и то для того, чтобы уснуть - неделя выдалась не из лёгких. Сегодня похороны отца. Ещё предстоял развод с женой, которая женой являлась только на бумаге. Почти полгода как разъехались. Не то, чтобы по разным домам. А по разным городам. Она укатила в столицу, а он остался тут, в родном сибирском городке. Но это лирика. Просто совпало всё как-то не по человечески - и развод и похороны, все в один день. Врагу не пожелаешь.

Память унесла Ивана в свои лабиринты, и он словно оцепенел, стоя у окна. Но смотрел он не через стекло, а в другую сторону – в себя. Там был еще живой, отец. Рыбалка с ночевкой. Запеченная на костре рыба. Родник с очень вкусной водой, которую пили из старой отцовской фляжки военного образца. А может это был вкус детства? И теперь он вспоминался как аромат родниковой воды? С отцом было связано много хорошего в жизни Ивана. Хотя человеком его отец был сложным. Но он, по – своему, любил сына. Не выпячивая свою любовь, скорее прятал ее глубоко в сердце. Отца выдавали глаза. И поэтому у Ивана не было сомнений в его любви. Он просто её чувствовал. И когда они были вместе, Ивану было уютно и хорошо. А теперь отца не стало.

Щёки обожгли слёзы. Это ничего, это нормально. Надо поплакать и станет легче. Там, на кладбище, он не сможет. Не умеет он плакать на людях. Ни к чему, что бы кто-то видел его слёзы. Ни к чему…

 

…Как все - таки быстротечно время. Все произошло словно вчера…

Иван плеснул из фляжки, той самой, отцовской фляжки, немного водки в стакан. Залпом выпил. Занюхал кусочком хлеба (так делал отец - промелькнуло в голове), и подошёл к окну. Было темно. Октябрь. Почти зима. Темнеет рано. «Как ты там, батя?», - проговорил про себя Иван. И задумался…

Сегодня была годовщина смерти отца. Уже тридцать первая…