В пять лет я всю зиму болел, поэтому родители решили летом меня закалять как следует. Сначала мы поехали в Крым на целый месяц «за здоровьем» (как выражалась мама), затем к папиной бабушке в деревню в «санаторий», к моей прабабушке, получается. Я её очень любил и называл ласково бабуля. Моей бабуле было уже восемьдесят три года. Она была всем старушкам старушка, таких ещё поискать! На вид, конечно, сморщенная, как залежавшееся яблоко, и сгорбленная, все время с клюшкой ходила. Бабуля моя была очень умная и смешная. А я умных и веселых жуть как люблю. Бывало, сяду рядом с ней семечки лузгать, а она давай рассказывать про войну, про голод...стихи поэтов разных наизусть знала. Я в пять лет "Бородино" благодаря ей и выучил.

Бабушка на меня никогда не сердилась, точнее, у неё это не получалось. Начнёт она что-то мне выговаривать, а я в шутку перевожу, вся сердитость её и проходит разом. Вот ведь здорово, когда человек юмор понимает!

Как-то раз мы с папой жарили курочку на мангале. Мама тоже рядом суетилась, музыка играла. Весело нам, а бабушка сидит одна на крылечке. Как только всё было готово, мама попросила меня бабушку угостить, а то ей очень тяжело идти. Я выбрал самую большую и зажаренную ножку, положил на тарелочку и за спину спрятал. Сюрприз решил ей сделать, пришёл и говорю:

- Бабуля, теперь ты у меня бегать будешь!

- Это как же? – удивляется она. – Ножки у меня совсем не ходють, а ты говоришь: бегать.

И тут я преподношу ей куриную ножку и говорю:

- Для твоих больных ножек вот тебе волшебная куриная ножка.

Она как рассмеётся:

- Ох, Даня! Ну волшебник! Только вот ведь беда какая: я ножки не люблю. Вот крылышко – другое дело.

Через пару минут я уже к ней с новым куском прибежал и говорю:

- Вот! Держи волшебное крыло, теперь ты летать будешь!

Вот с кем еще можно было бы так подурачиться, я даже и не знаю? Папа с мамой вечно в заботах, а если у них появляется время, то оно уходит на то, чтобы меня учить чему-то. Наверное, учёного из меня хотят сделать. Мама считает, что я должен быть серьезным, как она. А я не хочу, мне нравится шутить, дурачиться и разговаривать.

Детей в этой местности было мало. Пробовал я как-то с деревенскими ребятами дружить, да не получилось что-то. Не знаю даже, в чём причина. Вот и стала мне моя прабабушка первым другом.

А еще бабуля, несмотря на свой возраст, очень активная и суетливая была. Вот вы не поверите, еле ноги передвигает, а до чего же шустрая - всё сама, везде успевает. Глядь, а она уже в подпол за вареньем полезла. А я всегда возмущался и говорил:

- Бабуля, ты чего в трюм полезла? Меня надо было позвать.

А она оттуда мне: мол, ты не знаешь, что где стоит, я сама быстрее найду. Вот ведь упрямая!

- Нет, - говорю, - так дело не пойдёт! Не женское это дело в трюм лазить! Я капитан, приказываю такое больше не вытворять!

- Слушаюсь, капитан! – раздаётся голос из трюма, и опять смеётся. Вот хохотушка!

Стало время к концу лета приближаться. Приехал в отпуск мой дедушка, папа моего папы. Решено было оставить меня в деревне ещё и на сентябрь. А я только рад: погода отличная, гуляй, сколько хочешь и когда хочешь, в садик что-то меня совсем не тянуло. Остался я ещё на один месяц в «санатории» с дедушкой, прабабушкой и с котом Барсиком. Это мягкое чудо я тоже любил, только он дома редко появлялся. Придет, поест - и след простыл. Вот ведь гуляка какой! А как соседские дачники дядя Миша с тётей Верой кошечку-Мурку бездомную подобрали, так он у них будуто поселился.

- Жених наш Барсик, - говорила бабушка, - ишь, какую невесту выбрал, рыженькую.

- А она его любит? - спрашиваю.

- Конечно, любить. Глянь, как кокетничаеть, - говорит бабушка и показывает на крышу соседского сарая.

Наблюдаем: идёт Мурка впереди, элегантно так идёт, мягкие лапки аккуратно переставляет, будто по шёлковому ковру шагает, а не по шиферу. А Барсик за ней следом, хвост трубой. Садится, как статуэтка фарфоровая, на краю, и Барсик рядышком. Потом мурлыкать начинает, Барсик в ответ. А потом как побегут друг за другом. Наверное, в догонялки играют. Вот так мы наблюдали за ними с бабулей.

Стали тут дачники разъезжаться. Уехали и наши соседи - дядя Миша с тетей Верой. Вместе с тем, пропал куда-то Барсик. День нет, два, неделю уже. Мы забеспокоились не на шутку. Тут вдруг мне подумалось: а не украли ли его? Спрашиваю:

- Бабуль, а может, дядя Миша с тёть Верой Барсика с собой в Москву увезли, чтобы Мурке скучно не было?

Да ты что! Накой он им нужён? Они пади и свою Мурку брать не стали, - говорит бабушка.

- Да нет, Мурку они забрали, наверное. Я её нигде не вижу.

В общем, мы с дедом всё вокруг обошли, даже в брошенные дома заглядывали. Звали Барсика нашего, но всё бесполезно.

Так прошло уже две недели, мы совсем изгоревались, стали думать, что он пропал навсегда. Как вдруг слышу:

- Данилка, подисюды! Да скорее! – зовёт меня бабушка.

Я бегу к ней на крылечко, думаю, что ж там случилось, старенькая же. Выбегаю, а она рукой в сторону сарая показывает:

- Глянь-ка, никак Барсик наш!

Смотрю, и правда. Идёт Барсик, а в зубах какой-то крысёныш телепается, а за ним Мурка тоже в зубах добычу тащит. Пригляделся, да как заору:

- Бабуль, Барсик с Муркой котят в зубах несут!

- Ой-ой, чё делаться! – заойкала бабуля и привстала даже, чтоб получше самой разглядеть, - и кудай-то они идуть? Данилка, проследи, только близко не подходи, а то напужаешь.

Пошёл я за усатой парочкой партизанить. Тихонечко так крадусь, то за березу спрячусь, то за куст шиповника, то за угол дома. Задание ответственное всё же. Смотрю, привёл Барсик Мурку в наш курятник. Она местечко на сене выбрала, они котят тут бросили и ушли. «Куда это вы? А как же детки?» - думаю. Пошёл за ними дальше следить. Смотрю, а наша усатая парочка шасть через забор соседский.

- Это что ж получается, - думаю, - наши соседи Мурку свою бросили что ли? И она всё это время тут жила?

Слежу дальше, лезет Мурка в щель сарая и оттуда ещё одного котёнка достаёт. Барсик рядом сидит, охраняет. И опять идут они в наш курятник. Положила Мурка третьего котёнка к остальным своим деткам и улеглась. А Барсик пошёл в дом, увидел деда да как стал орать и об ноги тереться. Никогда я не видел его таким худющим. Изголодал, бедный. Прибежал я к бабушке, докладываю:

- Бабуль, представляешь, Барсик Мурку с котятами в курятник наш привёл. Она там на сене улеглась, и котятки с ней. Маленькие совсем, два сереньких, один рыжий в пятнышках.Пищат и ей в пузико мордочки тычут. А Барсик, как их пристроил, пошёл в дом кушать просить.

- Ой, надо же, бросили, значит, Мурку, не взяли с собой. Хоть бы сказали что ли. Да кто ж так делает? Что ж за люди такие? – причитала бабушка. Но меня сейчас больше волновали сам Барсик и Мурка с котятами, чем наши соседи, которые уехали. И я её причитания перебил, конечно:

- Бабуль, - говорю, - получается, что наш Барсик всё это время с Муркой был. А, как ты думаешь, зачем он Мурку с котятами к нам в курятник привёл?

- Так как же ещё? Отец он ихний, - затем подняла указательный палец вверх и добавила: - Настоящий Отец!

И тут я всё понял.