Тактика допроса

-Ну что, сегодня деньги кто-нибудь сдал?

На протяжении трёх месяцев я встречаю своего сына-пятиклассника абсолютно неправильными вопросами. Не интересуюсь, как дела и что он сегодня получил, а сразу начинаю вытряхивать школьный рюкзачок на предмет изъятия денежных купюр. Дело в том, что именно этот срок я снова председатель и единственный член родительского комитета.

Не хотела идти, даже зарекалась! Хватило сполна начальной школы. Но на первом собрании в пятом классе молоденький классный руководитель Анастасия Сергеевна так долго упрашивала родителей вступить в комитет, что я не выдержала.

Правда, поставила условие – деньги на нужды класса нужно сдавать через моего сына в установленные сроки. В основном состав класса остался прежним, и родители, привыкшие к моим требованиям, охотно слушались, но вот мамочки нескольких новых учеников упорно не желали следовать правилам.

Но сегодня мне повезло – «улов» оказался богатым, что весьма кстати –поставщик торопил меня с оплатой рабочих тетрадей на второе полугодие. Не сдала деньги лишь одна девочка, из новеньких, Сабина.

Мама девочки носила звучное имя Венера. На мой взгляд, женщина выглядела заурядно, но вела себя с высокомерием, достойным любой греческой богини, компенсируя недостатки внешности дорогой одеждой и усилиями салонов красоты. Сабина, как и положено примерной дочери, усердно копировала манеры мамы и уже успела завоевать некоторый статус среди одноклассниц, что-то вроде нетитулованной королевы, хотя, как и мама, не отличалась внешними данными, да и успехи в учёбе были весьма скромными.

Звонить Венере с напоминанием о деньгах не хотелось, но выбора не было. Как оказалось, не зря – женщина, едва я ей озвучила проблему, подняла визг.

- Что вы себе позволяете! Я передала деньги через Сабину три дня назад, пятьсот шестьдесят рублей!

-Но денег не было. Спросите у дочери. Возможно, она забыла отдать.

В трубке послышался шорох, приглушённые голоса.

-Она отдала деньги Алексею, в тот же день, на уроке литературы. Ваш сын сидел на первой парте, на второй Сабина и Ульяна, сзади – Марина. Девочки всё видели и подтвердят. Всё, больше не звоните! – и бросила трубку.

Может, действительно, мой сын забыл об этом событии и не отдал деньги? Странно, раньше подобного не было. Я осторожно расспросила Лешу.

- Мам, ну я не сижу один, мы же с Максимом за одной партой, - пояснил сын. - Давай спросим у него, если ты мне не веришь.

Конечно, верю! Но всякое может быть. Я в своё время юридический факультет закончила, уголовная специализация. Правда, по специальности поработать не удалось, но из теории отлично помню, что свидетели могут быть добросовестно заблуждаться. Ну мнимая картинка в памяти возникла, перепутали дату, а кажется, что было именно так! Хотя, если в ситуации не разобраться, сын из свидетеля превратится в подозреваемого.

Этого ещё не хватало! Конечно, можно было выложить недостающую сумму из своих кровных, но жалко, да и если девочка солгала и это сойдёт ей с рук, ситуация наверняка повторится.

Я набрала номер бабушки Максима, мальчик жил с ней. Нет, у Максима есть родители, но живут в отдалённом хуторе, занимаясь сельским хозяйством. Школы там нет, возить ребёнка каждый день за двадцать километров тяжело, вот бабушка и забрала мальчика к себе. Объяснив ситуацию пожилой женщине, я попросила передать трубку Максиму.

Мальчик уверенно сказал, что не пересаживался от Лёши и не видел, как Сабина передавала деньги.

Это прекрасно, но без классного руководителя в этой ситуации не обойтись. Анастасия Сергеевна пообещала разобраться.

На следующий день я зашла в школу. Детей уже отпустили, но учительница была в кабинете, подводила губы розовым блеском.

-Здравствуйте, Наталья Андреевна, - поприветствовала меня девушка, изящно захлопывая белую кожаную сумочку. Я поговорила с девочками. Они утверждают, что деньги у Лёши.

- Но их не было, - возразила я, невольно отметив участившееся сердцебиение. – Нужно начать расследование.

- Да? А как, я не знаю, - Анастасия Сергеевна распахнула огромные кукольные глаза.

-Вызовем школьного участкового.

- Ой, а может, сначала завучу скажем?

Я согласилась. Завуч Наталья Юрьевна была опытным педагогом, наверняка смогла бы тактически верно опросить ребят.

К счастью, мы её застали. Педагог подняла на нас усталые глаза и выслушала сумбурный рассказ Анастасии Сергеевны с моими правками.

-Никакой полиции, -заявила она. – К участковому обратитесь, если не разберётесь сами.

-А вы нам разве не поможете, - всплеснула руками классная.

-Нет, у меня проверка на носу. Набирайтесь опыта, Анастасия Сергеевна.

Я не ожидала такого разворота, но что делать. С сомнением покосилась на девушку. Та совсем растерялась, недоуменно переводит взгляд с завуча на меня. Придётся всё брать в свои руки.

-Анастасия Сергеевна, пожалуйста, оповестите родителей Сабины, Ульяны и Максима, чтобы завтра они были в школе. К шести вам удобно?

К следующему вечеру я заметно нервничала. Да, я писала дипломную работу на тему «Тактика допроса подозреваемого и обвиняемого», но как давно это было! Совершенно некстати в голову надоедливо лезли трактовки расширенных комментариев Уголовного кодекса о статьях об изнасиловании и насильственных действиях сексуального характера. Просто наш преподаватель уголовного права обязательно задавал их в качестве дополнительных вопросов, и вызубрены они прочно.

Особенное садистское удовольствие он испытывал, когда девчонки, заливаясь краской, лепетали: «Изнасилование считается оконченным с момента начала полового акта независимо от его завершения. Моментом начала полового акта является проникновение полового члена мужчины в женские половые органы».

Но вряд ли эти важные знания помогут мне в опросе пятиклашек. Ладно, буду действовать по ситуации. Анастасия Сергеевна, к слову, полностью успокоилась. Судя по телефонному разговору, невольным свидетелем которого я оказалась в ожидании опаздывающих родителей, её ожидало посещение ночного клуба, и заботило девушку лишь скорейшее окончание рабочего дня.

Я сдвинула несколько парт, создав импровизированный круглый стол. Когда подошли дети и их родители, пригласила войти женщин, оставив детей в коридоре. Венера продефилировала с гордо поднятой головой и села спиной к окну, изящно выгнув спинку, и лишь нервная дробь, выбиваемая изящными пальчиками, выдавала её волнение. Зря она выбрала это место. С некоторым злорадством я отметила, как осеннее солнце подчеркнуло замазанные тоналкой морщинки и чуть отросшую у корней седину.

Бабушка Максима не пришла, а мама Ульяны чувствовали себя явно неуютно, бросала растерянные взгляды на меня и классного руководителя. Последняя явно не собиралась брать инициативу в свои руки, и я, подавив вздох и подражая актрисе Анне Ковальчук, приступила к обязанностям следователя.

По правде говоря, Ковальчук мне нравилась больше в образе ведьмы, но раздеваться донага у распахнутого окна, как в знаменитой экранизации «Мастера и Маргариты» мне точно не пристало, тем более, что подоконник уже занят – Анастасия Сергеевна, делая вид, что смотрит в камеру айфона как в зеркало, тайком делала селфи. Ну понятно, для её симпатичного двадцатипятилетнего личика яркое освещение было на руку.

- Итак, приступим, - я бросила выжидательный взгляд в сторону учительницы, и та, стушевавшись, мгновенно спрятала айфон и присела рядом.

- Опрашивать детей будем по очереди. Начнём с мальчиков. Лёша, заходи!

Он вошёл, явно робея. Меня всегда немного настораживала его неуверенность в себе, надеюсь, с возрастом пройдёт.

-С кем ты сидел на уроке литературы в среду?

- С Максимом.

-Сабина передавала тебе деньги?

-Нет.

Я обернулась к родительницам, поинтересовавшись, не желают ли они задать вопросы. Венера отрицательно покачала головой, мать Ули опустила глаза.

Вошедший следующим Максим подтвердил, что сидел с Лёшей и денег не было, но, когда ребёнок вышел, Венера авторитетно заявила:

-Сговорились мальчишки, что тут не понятно.

-Ну, это не сложно проверить. Анастасия Сергеевна, позвоните, пожалуйста, учительнице литературы и спросите, сидели ли мальчики на её уроке вместе.

Учительница проворно набрала номер и включила громкую связь, попросив коллегу ответить на этот вопрос.

-Конечно, вместе. Я не допускаю пересадок. Кстати, передайте маме Лёши, что четвёрку по стихотворению Пушкина я поставила исключительно авансом, пусть тщательнее следит за приготовленными сыном уроками…Что? Деньги? Какие деньги на моём уроке, ничего подобного я бы не допустила.

Хоть преподаватель нелестно отозвалась обо мне как о родительнице, её слова меня порадовали. Однако, Венера сдаваться не собиралась.

-У нас ещё девочки не опрошены!

- Конечно, - согласилась я и позвала Сабину.

Девочка с порога затараторила, красочно описывая, как она сидела на уроке за Лёшиной спиной, и, привлекая его внимание, ткнула в плечо, а Ульяна в этот момент протянула деньги. Деньги сын положил в пенал. Максим в это время расположился за последней партой.

-Ещё и Маринку позовите, она тоже всё видела, - потребовала в заключение Сабина.

Во время монолога Сабины я всё время ловила себя на мысли, как она напоминает мою одноклассницу, Лену. Та тоже не была красавицей, но умела ярко себя преподнести – манерами, аксессуарами. В советское время мы, девчонки, ходили в чём придётся, а у Лены всегда была модная одежда, куча серёжек и браслетов. Сейчас я понимаю, что это безделушки, но тогда мы все отчаянно завидовали, и дружить с этой девочкой считалось очень круто.

Следующей зашла Ульяна. Миловидная девочка-блондинка в будущем обещала стать настоящей красавицей, но выглядела она испуганной, не в пример своей высокомерной подруге. Девочка всё время бросала настороженные взгляды на мать. Та, в свою очередь, сжимала и разжимала кулаки, по-прежнему не поднимая глаз.

По ходу, Ульяна очень боится своей мамы. В самом начале четверти Анастасия Сергеевна мне призналась, что в плане работы с детьми есть необходимый пункт – лекция о половом воспитании, а она стесняется проводить беседу на эту щекотливую тему. У нас было нечто подобное – в актовом зале собрали девочек десяти-тринадцати лет, и несколько врачей и завучей начали нас просвещать. Было интересно, но чувство стыда мешало воспринимать информацию.

Я предложила помочь и провела разговор с девочками. Старалась говорить в меру откровенно, но при этом не вызывать смущения. Подробно рассказала о гигиене и правилах поведения во время критических дней. Пара-тройка девочек, среди них и Сабина, гордым видом старались показать, что они уже являются счастливыми обладательницами статуса девушек, остальные слушали с жадным интересом.

Больше всех меня поразила Ульяна – девочка напряжённо слушала, не сводя с меня глаз, а потом, явно робея, чуть слышно спросила:

-А какими словами…признаться маме, когда эти дни начнутся?

Если честно, в тот момент мне захотелось придушить её маму, впрочем, как и сейчас. Видит, что ребёнок переживает, а хоть бы ободряющий взгляд в сторону дочери бросила.

Девочка добросовестно, слово в слово, повторила речь подруги. Явно заученный текст. Третья подружка, Марина, также лихо отбарабанила текст.

Я попросила детей выйти.

-Есть желающие высказаться?

Анастасия Сергеевна строчила сообщение, и мечтательная улыбка скользила по лицу. Мои слова вернули её в реальность, но она не нашлась, что сказать. Ульянина мама по-прежнему сидела как истукан. Зато Венера поднялась, и, лениво продвигаясь к двери, заявила:

-Недоказуемо. Пятьдесят на пятьдесят. Деньги вновь сдавать не буду.

-Подождите! - воскликнула я. – Это ещё не всё. Зовите девочек, пусть опять войдут по очереди.

Дальнейшее расследование не заняло и пяти минут. Быстро и строго я задавала подружкам лишь один вопрос:

- Как выглядели денежные купюры, переданные Лёше?

-Пятьсот, пятьдесят и бумажная десятка – уверенно произнесла Сабина.

-Шестьсот рублей там было, по сто, - проблеяла Уля, не замечая грозной мимики подруги.

-Пятьсот, полтинник и металлическая десятка, кажется, - неуверенно произнесла Марина.

-Иными словами, денег не было, - подытожила я. – Девочки, рассказывайте.

Подруги молчали. Мать Ули резко вскочила и замахнулась на дочь. Я импульсивно дёрнулась, но не успела пресечь пощёчину. Уля заплакала.

- Сабина нас в кафе водила! Она сказала, что никто ни о чём не догадается, если мы с Мариной подтвердим, что деньги она Лёше давала…

Венера, побледнев, выхватила из сумочки кошелёк, долго и нервно рылась, отыскивая мелочь. Один пятачок скатился с парты и жалобно звякнул, ударившись о металлическую ножку стула.

Я не торопилась собирать рассыпанные деньги. Несмотря на победу, чувствовала себя мерзко. Подошла к окну, проследила за уходящими. Венера и Сабина шли быстро, отчаянно жестикулируя, Ульяна же с матерью медленно брели следом. Неожиданно мама Ули остановилась и приобняла дочь.

На душе посветлело.