ТОКАРЁВСКАЯ КОШКА

***

Ты помнишь — отмель, полдень, Эгершельд?

Холодный ветер с Токарёвской кошки

ерошил волосы и платья лёгкий шлейф

опутывал колени, камня крошки

хрустели в такт шагам, и было так,

как будто не было и никогда не будет,

но память, намывной архипелаг,

в материковой сколотой посуде

теряла форму и текла на дно,

и прогибалось дно, искажено,

как в незначительной, без имени, запруде.

 

Так мы, без имени, без возраста, без тем

для разговоров — ветер, камень, крошки —

из заплывающих друг в друга пресных тел

тянули соль морей, касаясь ложкой

стеклянных губ и глаз, и слыша звон,

спешили прочь из аномальных зон

с надорванной береговой обложкой,

но возвращались в точку маяка,

держа друг друга за руки, пока

вода не прибывала, глубока,

и не будила Токарёвской кошки.