Доппельгангер

Круг сикоморов сомкнулся — и свет поник.

Зеркало внутрь меня распахнуло двери.

Доктор едва ли поверит, что ты — двойник.

Вряд ли найдётся кто-нибудь, кто поверит.

 

Смотришь глазами — чернее пустых глазниц.

Тёмным провалом рта изрыгаешь правду.

Хочешь остаться в сознании — просто снись.

Будешь потом скулить, что тебе не рады.

 

Некуда нам друг от друга теперь бежать —

Оба попались в сети своей гордыни.

Но у меня-то по-прежнему есть душа…

Тело — у нас одно на двоих отныне.

 

Плачет земля по стареющим небесам,

Учит молчать. Молчание — знак. И только.

Если меня уничтожишь — погибнешь сам.

Вне апельсина не существует долька.

 

Разум померк. Затаился на самом дне

Страсти, а не любви отголосок влажный.

Чёрного нет. Но и белого тоже нет.

Прошлое или будущее — не важно.

 

Будущее или прошлое — вот вопрос...

Впрочем, к чему гадать на кофейной гуще?

Будто кривыми корнями во мне пророс

Преданный мой охотник — неволи пуще.

 

Страхи иссякли. В берлоге своей лесной,

Горечью и тоской запивая память —

Спи, моя радость, глубоким и долгим сном.

Я позову, коль в этом нужда настанет.

 

Так, обретая мучительный путь к себе,

Мы постигаем вспять бытия основы.

В недрах двуличия спит укрощённый бес.

Сны — просто сны. А совы — всего лишь совы.