О том о сём - 2

Я совсем недавно вышел в свет и покинул комнату, хотя Бродский меня предупреждал. Большее количество своего времени я пробыл в одиночестве. Знаешь, к нему даже привыкаешь, не сразу конечно. Но на седьмой тире восьмой день я уже привык к нему, и даже было неплохо одному коротать будни. А потом ты просто выходишь на улицу, иначе по другому никак, и тебе снова приходится привыкать к обществу, а приходя домой с прогулки, хочется бежать из этой самой комнаты прочь как обожженный. Но куда выходить, к кому если тебя никто не ждет, и друзей у тебя мало, а одному как – то не по себе. Не говоря уже о твоей любви…

 

Что, любовь? Кто – то сказал любовь? Что это? Что за слово такое я слышу из уст немых. Из глаз слепых лишь темнота…О любви поют стрекозы, о любви пуляют стрелы и попадают прямо в цель... А мои видимо никогда не попадают, а только промахиваются, или же впиваются в кожу и их выдирают, с кишками, и вот уже любовь умирает от потери крови. А тебе вот уже терять нечего, ведь ты нечего и не находил, а если и находил, то как попало, безалаберно, шиворот – навыворот, да и летело это всё в абстрактную пропасть между миром и тобой.

 

Невидимый гость перебирал клавиши на парящем в воздухе пианино. После они начали вместе кружиться в танце под музыку – Шопена, Рахманинова, Рубинштейна, быть может, а ноты слетали с уст инструмента вверх и лопались как мыльные пузыри. Прямо, мыльная опера, это и послужило началом, этому неведом конец. А если же он и будет, то только мы его не увидим. Ведь мы сами и есть конец. Он такой же наступающий, как и новый год. Он наступит, так же как и твоё день рождение. Только вот, одно но - точной даты для этого конца нет. Как быть может, и нет тебя. И этих слов. И, видимо, ты уже не читаешь это…

 

И знаков всё меньше... я иссякаю...