Эвелина(так звали дочку джинна) беззаботно бегала по улице. Мир для неё был большим и непознанным. Вокруг пышно цвела земля. Зеленела трава. Бабочки и стрекозы носились над лугом перед коллективными сараями. Вытянув шеи и периодически шипя на людей, важно вышагивали соседские злые гуси. Бестолковые куры носились по двору, хаотично перебегая с места на место. Между ними красовался ярко-рыжий, похожий на пламя петух. Он с достоинством осматривал территорию, по-хозяйски поглядывая на своих многочисленных жён и тюкая изредка самых непослушных крепким клювом.

Эвелина смотрела на грустное серое небо, на котором начинали собираться в кучки облака, предвещавшие дождь. Чистота вчерашнего ситца сменилась свинцовой пеленой серости. Солнце не показывалось сегодня на глаза с самого утра. Ему было стыдно за вчерашнюю жару днём, переходящую в несносную духоту вечером и ночью. Дождь и гроза, пометившие изрядно другие деревни и поселки, досюда не дошли.

Внимание девочки привлекло облако, неизвестное, не похожее на остальные облака. Вначале оно было маленьким и пушистым, как пчёлка, затем стало размером с крупного серого кота, но минуту спустя взору ребенка предстало крупное, словно сотканное из воздуха и дыма существо.

- Папа! -закричала девочка. - Наконец-то!

Грустные глаза ребёнка стали большими и весёлыми.

Джинн спустился ниже и уселся на крышу. Вдохнув чистый сельский воздух,он слегка опьянел и чуть было не свалился с высоты двухэтажного дома, но вовремя собрался и удержал полупрозрачное дымчатое тело на высоте. Отсюда как на ладони видна была часть деревни. Джинн пролетал над этой местностью несколько лет назад. Пейзаж изменился. Деревня превращалась в небольшой посёлок. Рядом с домом, на крышу которого он присел, чуть левее, выстроились такие же добротные двухэтажные дома с просторными, большей частью застеклёнными лоджиями. Напротив тянулись длинной нескладной цепью серые старые сараи. За ними открывался вид на другую улицу с деревянными домами. Перелаивались собаки, горланили петухи, гоготали гуси, оглушительно орали коты. Тишиной даже не пахло. За домом раскинулся смешанный лесок, из которого слышались голоса разнообразных птиц. За леском то и дело стучали проезжающие электрички, гремели товарные и пассажирские составы. Впрочем, пейзаж был вполне приятный глазу. Ещё бы солнышко пригрело - и картинка бы стала почти лубочной.

Люди глазели на него, задрав головы. Собаки лаяли на незнакомое дымообразное существо. От греха подальше джинн сиганул в печную трубу и провалился в темноту. Девочка сновала около дома, тревожно глядя на опустевшую крышу и не понимая, куда мог деться отец. Ей было обидно. У всех детей были обыкновенные отцы, которые жили вместе с семьями в тесных квартирах, ходили на работу в будни, а по выходным возглавляли семейные прогулки в лес или парк, ходили на рыбалку или просто сидели у телевизора. Вечерами смеялись, шутили, играли в настольные игры, устраивали совместные просмотры фильмов. Ближе к ночи крепко обнимали жён, укладывали спать детей и предавались морфею.

Папа-джинн был не похож на остальных пап. Он был чрезмерно беспечен, независим и неуловим. Семейные отношения его тяготили, дети раздражали, женщина напрягала. Он совсем не понимал нежности, не умел быть ласковым. Скупился на поцелуи и не придавал значения объятиям. Возможно, когда-то он был знаком со Снежной королевой и получил от неё в качестве дорогого подарка холодное хрустальное сердце. Он не умел скучать, совсем не плакал и нисколько не огорчался от потерь. Однажды потеряв волшебную лампу, он сменил её на старый глиняный кувшин, в котором и проживал долгое время.

Провалившись в трубу, джинн огляделся в темноте. Вначале была кромешная тьма, потом глаза привыкли к ней и стали различать предметы. Прямо перед собой он увидел отверстие, проникнуть в которое могла только крыса или некрупный кот. Но это же был джинн! Поэтому он довольно легко просочился и попал в печную вытяжку. Прямо перед носом возникла решетка, которую используют обычно от проникновения в помещение грязи и мышей. Влево шёл ещё один ход. Джинн устремился по нему, но вдруг провалился вниз по довольно узкой трубе. Это была топка обычного водонагревательного баллона, называемого титаном. Внутренние стенки были закопчены огнём. Тихонько толкнув титанную дверцу, джинн выскочил из неуютной трубы в небольшую ванную.

Она оказалась довольно маленькой и неуютной в полутьме. Прямо перед топкой стояло старое ведро с дровами и разжигой. На расстоянии вытянутой руки угадывалась дверь в прихожую. Справа от джинна стояла старенькая ванна с лежащей на ней поперёк доской. Джинн вдруг подумал, как же скучно и тесно живут люди. Они теперь ему касались товарищами по несчастью, поскольку проводили жизнь в не меньшей тесноте и были такими же рабами своих маленьких квартир.

Тут послышались шаги, резко вспыхнул яркий свет и в дверном проёме показалась худенькая девочка. Это получилось так неожиданно, что джинн даже не успел спрятаться или принять нормальный человеческий облик, поэтому всё ещё был похож на маленькое сизое облако размером с небольшого кота.

- Папа! Вот ты где! Я так и знала! - возмущению девочки не было предела. - Опять эти твои шуточки!

Джинн так опешил от ее неожиданного появления, что мигом потерял дар речи.

Девочка сгребла его в охапку и погладила, как гладят обычно домашних животных. От стыда джинн покраснел. Это было довольно странное зрелище - красное облако в руках у Эвелины. Тут он пришел в себя, выскользнул из-под обрушившихся на него нежностей , упав к ногам девочки, и стал расти до тех пор, пока не принял нормальный человеческий вид. Он был довольно хорош собой. Высокий, смуглый с крупными выразительными карими глазами, обрамленными длинными пушистыми ресницами. Когда-то красивые, слегка вьющиеся волосы украшали его величественную голову. Теперь от них не осталось и следа. Джинн был лыс. Это нравилось ему больше, чем седина, которую он боялся и ненавидел, поскольку только она напоминала джинну о его долголетии.

Увидев своего папочку в его человеческом обличии, девочка вдруг расплакалась и как прежде повисла у него на шее.

Продолжение следует...