Житьё. II. Озарения. Артюр Рембо

Изобретатель, достойнее предшествовавших мне; тот музыкант, что ключик подобрал к любви. Теперь, я кислый захолустный дворянин под трезвым небом, себя разжалобить пытаюсь воспоминаниями о нищем детстве, я обучался, находясь в колодках, спорил, раз пять иль шесть вдовел, бесчисленно венчался, моя упёртость не позволяла мне с приятелями ладить. Не сожалею, что участвовал в божественном веселье: трезвящий вид квасного захолустья, питает мой ужасный скептицизм. Но здесь мой скептицизм неприложим, к тому ж, я предан новой смуте, - Боюсь, слечу с катушек скоро.