Ты сегодня мне снился. Папа…

За пять лет могу пересчитать все сны, когда ты был, как живой, и с нами. Мама с сестрой всегда сетуют и с завистью слушают о тебе: как ты улыбался, гулял по двору, ел вишню с деревца, которое незадолго до смерти посадил под окнами дома.

 

Почему ты не снишься им тоже? Ведь они скучают, как и я.

Я заметила, что ты появляешься тогда, когда что-то хорошее должно случиться в моей жизни. Реже - предостеречь от плохого.

 

Но сегодня ровный обычный день. Нет пожаров, наводнений и всех прочих несчастий. Если только… годовщина моей свадьбы? Увы, уже бывшей. Ты так и не узнал, что я осталась одна. Может, оно и к лучшему. Иначе бы расстроился. Ты сомневался в выборе моего избранника. Просил всё взвесить. Не послушалась…

 

Мой защитник. Только ты всегда был мне опорой, помощником по жизни. Почувствовал?.. Что я в отчаянии? Да, сегодня запланировала много тяжёлой мужской работы. И помочь мне некому, знаешь. Поэтому ты мне приснился и гладил мою голову? Утешал.

Как в детстве, помнишь?

 

Слёзы?.. Просто вспомнила смешной эпизод из детства. Думаю, что ты его тоже не забыл.

 

К нам на каникулы приехали твои городские племянницы. Дочки родной сестры. Они всегда были желанными гостьями в нашем доме.

Лето! Деревня! Простор! Где только нас не носило!

Я таскала их за собой всюду. Наши сельские игры были нечета городским! Мы всей гурьбой бегали с пацанами по непролазной роще с самодельными деревянными пистолетами и стреляли по «противнику» из вражеского стана, спрятавшись в «окопе» и накрыв голову лопухом для конспирации. Наших родственниц сразу брали в плен, так как они совершенно не умели быстро бегать и боялись падать в траву, чтобы не запачкать накрахмаленные платица.

А я? Мчалась впереди всех с громким криком «урааяя!», не обращая внимания на шишку на голове и на разорванный рукав мальчуковой рубашки.

 

Ты узнавал обо всём от самой младшей племянницы, которая взахлёб рассказывала тебе во время ужина истории дня. Она округляла глаза и показывала мизансцены, а ты улыбался тёплой улыбкой и трепал её по волосам. Ласково, нежно. Она мне как-то призналась по секрету, что очень тебя любит. Вздыхая, добавила: «Как тебе хорошо! Мне бы папку такого…»

 

Было жаркое лето, страда. Мы тебя почти не видели. Выходных не было. Но вот однажды он случился! Долгожданный отдых!

Утром меня разбудили тихие шорохи из чуланчика. Любопытство взяло верх надо сном. Спрыгнула с нагретой постели и пробралась в твои владения. Ты сидел и перебирал снасти.

«Ура! Мы едем на рыбалку!»

Это я вслух прокричала?

А зря. Проснулись девчонки и стали проситься с тобой.

Сколько ты их не отговаривал, что у озера комары с кулак, что днём будет жара, как в пустыне, что нужно сидеть тихо, как в разведке - их ничего не испугало. Да они просто знали – ты у нас очень-очень добрый.

 

И вот, погрузив каждый свою поклажу (ты - удочки и наживку, мы - бутерброды и сок) в багажник старенького мотоцикла, дружной компанией отправились на рыбалку. Кто за рыбой, кто за впечатлениями.

 

Солнышко уже высоко. От воды прохлада. Камыши качаются от лёгкого ветерка из стороны в сторону, как маятники. Кузнецы стрекочут в траве. Чем не отдых?

Помнишь, забравшись в длиннючих рыбацких сапогах в озеро, ты не успевал насаживать на крючок наживку? Клёв был в то утро просто небывалым! Мы с девчонками лишь успевали складывать рыбу в садок, примощённый в воду недалеко от берега.

 

Уже через час мы, слопав все съестные припасы, начали откровенно скучать по играм в тени. Но ты нам приказал строго-настрого никуда не отходить от озера, быть в пределах видимости. Комары из забавных превратились в надоедливых и ужасно кусачих. Младшая сестрёнка Олька, сев на траву, начала хныкать: ей стало жаль рыбок. Она залезла по локоть в садок, чтобы освободить несчастных из заточения.

 

Пап, помнишь, как ты удивился, когда большой зеркальный карп плюхнулся возле тебя, красиво дёрнув свободными плавниками?

Чтобы ты не понял, откуда он, и что садок с рыбками быстро пустеет, я начала расхваливать рыбалку! Говорить, что нам здесь очень нравится!

Но мы очень хотим домой…

На мою просьбу ты отмахнулся, сказав, что всё только начинается. И с азартом уставился на утопающий поплавок.

Мы уже отчаялись упросить тебя смотать удочки. А пекло и комары так надоели! Последней каплей был противный огроменный комар, укусивший Ольку прямо за нос, отчего у неё мгновенно надулся волдырь, величиною со второй нос. Я честно терпела. А девчонки канючили – домой. И ради них я решилась на поход.

На мой возглас о том, что мы уходим, ты не ответил. Может, не услышал, а возможно, подумал, что я шучу. И наша маленькая банда выдвинулась пешим ходом на родину.

 

Идти было веселее, чем сидеть возле мокрого сырого озера и любоваться комариными тучами. Я запела песенку, девчонки её легко подхватили, и нам зашагалось быстрее. Дорогу до дома мы знали хорошо.

 

Через полчаса мы услышали звук ревущего мотора приближающегося мотоцикла. Ты несся на такой скорости, что казалось, колёса сейчас отскочат и побегут за нами своим ходом. Удочек не было, был тоненький прутик в твоей руке и устрашающего вида глаза. Девчонки притихли, спрятавшись за моей спиной. Я выдвинулась вперёд, собрав в кулак всю свою детскую отвагу.

 

Первый удар я гордо стерпела. И второй, и третий…

Отхлестав меня одну из всей компании, как ты считал, по заслугам, приказал садиться в коляску мотоцикла.

Дома я всю ночь проплакала. Нет. Мне было совершенно не больно. Болела душа. Меня, перед строем? Одну? За что…

 

Утром мы помирились. Ты не мог уехать в поле с тяжёлым сердцем. Обнял молча, долго гладил по голове. И я, сдавшись, поцеловала твою небритую щёку. А ты мне улыбнулся, и в невыспавшихся глазах я прочла ничем неизмеримую любовь и тепло.

Самый лучший и добрый на свете для меня человек.

Больше ты никогда не трогал меня даже пальцем.

 

Папка, любимый, снись мне чаще!

Когда ты рядом, я верю, все беды пройдут стороной.

И я со всем – справлюсь.

 

6 июня, Родительская суббота...