Куликово поминание.

Выйду в поле я широкое,
Да раскину руки в стороны.
Этот день мелькнёт сорокою –
Завтра будут здесь виться вороны.
За моей спиной могутною:
Сила русская, Залесская,
И Непрядвы воды мутные,
И дубравы с перелесками.
Между малыми и старыми     
Нету разницы ни толики.
Здесь мы встретимся с татарами,
Братья ратные, соколики.

Ты простор представь себе русский:
Здесь  - что только возможно – широкое.
А у этих глаза – и те узкие,
Да и рыла-то все косоротые.

Чёрный ворон татарского воинства,
Распластавшийся сильными крыльями,
Русский дух хочет выклевать дочиста.
Но, завидя его, станьте сильными.

И врастите вы в землю родимую
Вековечных дубов корневищами.
Татарву в землю гостеприимную
Вы сегодня полОжите тыщами.

Не закончится дело миром,
Свою кровушку разогреем:
Русский витязь с татарским батыром –
Пересветушка с Челубеем.

Тьмы и тьмы, бронь о бронь, стрелы, копья;
И мечами и саблями рубят.
Только страшный взгляд исподлобья,
И в оскале зверином зубья.

А земля под копытами стонет.
Лязг и гвалт, ор и крики повсюду,
И железо впивается в брони,
И на копья нанизаны груди.

Тучи стрел, закрывающих солнце,
Горы трупов, скрывающих траву…
Эх, водицы бы, да, из колодца!
Эх, в тенёчек бы, да, в дубраву!

Но вот силушки витязей тают.
И, дождавшийся крайнего срока,
Из дубравы стрелой вылетает
Полк засадный, дружина Боброка.

И татары увидели стену -
Чёрный ворон, ударив, отпрянул.
А мужик, замахнувшись поленом,
Со всей мочью по ворону грянул.

Разметались по полюшку перья,
И разверзлась земля под Мамаем.
Вышедший у небес из доверья,
Прочь умчал в степи, недосягаем.

Но наступит пора не разорная,
Будем жить-поживать мы для прибытка.
Кровью смоется время позорное,
Кровью алой татарского выродка.

Токмо силой Мамая поверг ли я?
Али верх взяли крепкою верою?
Но по благословению Сергия
Мы воздали врагу полной мерою.
******