Из цикла «Памяти деда»

Михаил Алексеевич Макаров, 1907 - 1946

 

Над Богословским шуршат ветра,

играют литым листом.

О нём не пишут: скончался от ран –

он умер в сорок шестом.

 

Над Богословским лесной покой

и ясного неба твердь.

И нет вины его никакой:

не все побеждают смерть.

 

Вернулся к той, что умела ждать,

к разбитой прижал груди

и сухо сказал: Я пришёл умирать,

не радуйся, погоди.

 

Слова мне что-то нейдут на ум,

ну, милая, не рыдай…

Вот здесь, в чемодане, трофейный костюм,

когда я помру – продай.

 

Такая вот ерунда-мура,

и в чём удержалась душа?

А вместо лёгких одна дыра –

недолго уже дышать.

 

Осколками чёртовыми изрыт,

распахан, как та земля…

И лучше, может, когда убит,

чем так тебе жизнь продлят…

 

А может, всё-таки поживём,

до лета бы дотянуть…

 

Он умер в августе, жарким днём…

И может быть, в том и суть,

 

что над могилой его ветра

и ясного неба твердь…

и память спасительна и остра –

не всё забирает смерть…