ЛОВУШКИ ДОБРОДЕТЕЛИ
Поначалу – заботясь о сущности, греющей солнцем,
Наставленье прими, что усилия – верь – не нужны…
Эту мысль адекватную выпив сполна и до донца
Знай – порядку они присягают верны и нежны.
А когда мысли кончатся, ты помолчишь: простофилей
Или мастером… Это прими, ученик, мельтеша…
Или радуясь… Как величать – по фамилии
Иль по имени отчеству – это решает душа.
Если много усилий (они не нужны!) ты прогонишь,
То пойми – суть свою ты не загородил…
Поплескались они, как русалки-чертовки в затоне,
И на ус намотали, как тину и ряску, и ил,
Все твои выкрутасы, волшебный рассказчик,
Что прощает себе неумение поговорить…
В самом деле, тебе непотребство ума не указчик.
Сказка вечность продлит, как добротную крепкую нить.
Снисходительность силы, чарующей магом халдейским,
Приручит что положено. Даже и суетный хлам
Душу мягче содеет. Не нужен он, дескать…
Нужен, нужен! Иначе себя ты причислишь к богам.
Боги могут простить, приголубить, но, глупый – сражайся
За себя с этим хламом! И станешь, конечно, умён.
Ведь в природе бывает не только лишь жатва:
Кто не пашет – не сеет. Закон – это просто закон.
А сражаться-то трудно… Враги твои – страсти? Не только.
Власть имён, адекватность, нелепость – враги.
Если ты невнимателен, то просочится «поскольку»,
«Значит» и «потому что»… Душе то не лги!
А когда протрезвеешь и станешь по-новой инертен –
Сострадание пестуй. Оно – твой волшебный урок
Навсегда, навсегда… Потому что, всегда тот, кто смертен,
Тот доволен, урвав у судьбы даже маленький клок.
Состраданье ущербно, когда ты душевно не тонок…
Можешь тех понимать, кто клокочет, волнуясь, грубя?
Объясни себе сам это: ты уж давно не ребёнок.
И поймёшь: начинать нужно снова и снова с себя.
А познав иерархию, станешь, конечно, скромнее.
Потому, что тщеславие – это и гадость, и тлен.
О, любовь! Ты меня не покинешь? Я стану елеем,
За собой придержав, как урок, этот Божеский плен.
