"Фарфоровые осколки"

Я сломана.

Каждая клетка пропитана болью от прошлого...

(Человека)

Я не одна.

Но это сейчас и во мне остаётся тот прах сгоревшего...

(Феникса...

Что переродившись, опять мои раны откроет)

 

Во мне нет того, кто раньше мог слиться с безликими.

Во мне не осталось того, что уходит за край.

И там в глубине, состоящей из тихого крика

Останется нечто, что ранит меня до сих пор (просто знай).

Я буду скрывать до последнего, мне это нужно

Сильнее, чем врач, сильнее, чем глупая нежность.

Я буду скрывать, дожидаясь ночей, и бездушно

Ломать тебя в мыслях, теряя от радости злость.

 

Мой айсберг, что все доходя до земли оставляют,

Уходит в далёкую мрачную из воды глубь.

Заполнен стеклом от с приставкой "раз" очарований.

Разбиты надежды и маски, и сердце, что грудь

Так рвет, распирает, ломает все косточки в рёбрах

Пытается, бедное, выйти на волю = спастись.

А голос останется мой все прежнего тембра,

Что не выражает того, что спрятано

вниз.

 

Я каюсь, но я ощущаю себя одиноко.

От холода не ощущаю эмоций своих.

Да где же, ну, где же, пустые от смысла истоки?

Не вижу. Ведь феникс забрал у меня даже их.

 

Я пламя, что люди тушили тяжёлой ногой,

Я пламя, что бренно терпело и не разгорелось.

Мне больно...я правда...(от всех это, я прошу, скрой)

Снимаю бинты (и по счету всего первый слой).

 

Зачем вы нужны мне, пародия жалкая (мусор),

Раз лезете в темы, что мне до сих пор так больны.

Зачем мне все ваши перста и жемчужные бусы,

Когда я хочу просто крикнуть, и черные сны

Разбавить цветами милейшей любимой весны.

Я просто хочу, чтобы в вечер один, но приятный

На улицу выйти на мелкие звёзды смотреть.

И чтоб не одна, а иначе чай вкусный и мятный

Напомнит о том, что в своем коридоре из тьмы

Я вновь не увидела столь долгожданного света.

 

И если стекло, иль фарфор, может даже и мрамор,

Упав, разобьётся на несколько разных частей,

Ты не соберешь так, как было в чудесном начале.

Ты не соберешь, ведь не хватит малейших частиц,

Что в трещины пола и в разные щели забились.

Теперь для меня столь важная снежная пыль,

Уже навсегда от осколков души отцепилась.