Сказ деда Силантия
Ночное. Берег у реки.
Сидим кружком, как воробьи,
Прижавшись острыми плечами,
Убив пространство промеж нами.
Костер мерцает красным цветом,
Силантий, дед, завидев это
К нам подошел. Он молвить стал
И Бога в помощь подгадал.
Потеснились мы чуток.
-Садись, дедуля, коль прибег,
Расскажи нам байку в цвете.
Засмеялись. - Мы же дети.
Сел старик, с улыбкой важной.
Молвил он: - А что вам важно,
Что хотели б услыхать?
Мы ему: -Давай за Мать -
Замолчал он на минутку,
Мысль собрал, да не на шутку,
Молвил : -Что ж, слухай сюда,
Вон чрез речку, мол, тайга.
Я смеясь: - Да знаем, деда,
Он в ответ: - И за соседа?
-Нет, - в ответ я потупился,
И пред дедом извинился.
- Ну, так слушайте ужо,
Перебить всегда легко.
- Было это, так давно,
Что не вспомню год ужо.
Я тогда мальцом, как вы,
Подпирал собой кусты,
Жил сосед передо мной,
В пятистенке за стеной.
Звали парня Гришка Пахарь,
Был охотник он да знахарь.
Собрался в тайгу однажды
По траву, не для продажи.
Взяв бердан, перекрестился,
Маме в пояс поклонился,
Попросил: - Благослови!
Мать : -Господь тебя храни!
И пошел между дворами,
Мать оставив за плечами.
День проходит, два, неделя,
Все по-тихому до селя.
Через две недели мать
Людей в помощь стала звать.
Дескать, всё, пропал мой Гриха,
Не случилось бы с ним лиха.
Ну, народ у нас горазд
Помощь оказать на раз.
Собралась деревня в миг,
Бабки стали голосить.
Тут кузнец Тихон Дарбит
Замолчать им всем велит,
Обращаясь к бабе Глаше,
К Гринькиной, то бишь, мамаше
Вопрошает: - Как давно
Сын в тайгу ушел ее?
Та в ответ: - Уж две недели
На седьмицу пролетели.
Тихон ей и говорит:
Две недели не горит,
Мы, быват, что месяцами
Пропадам в тайге делами.
Вот и весь собранья толк.
Баба Глаша взгядом в пол:
-Слышь, Тишань, не уходи,
Сердце дыбится в груди.
Что-то с ним не как всегда,
Чую я, что там беда.
Тихон матери в ответ:
-Что заботы больше нет?..
Позабыл кузнец в тот миг,
Что Григорий наш мужик,
Как-то спас его зимой,
Когда он приполз домой.
Во тайге шатун над ним,
Поработал, пошустрил,
И не раз глядя на шрамы,
Тихон ездил в божьи храмы.
За здоровье Гришки в храме
Ставил свечи все во здравье.
(Бают даже: как- то раз
Заказал молитвы час.)
Позабыл и вся недолга.
Баба Глаша все без толка,
Умоляла ей помочь.
Он ушел с народом прочь...
Месяц над деревней плыл,-
Так нам конюх говорил,
Когда встретил бабу Глашу,
Что ушла искать пропажу...
Тишина. Сидим не дышим,
Уголек в костре погас.
Деду мы: -Ну, что молчишь-то?
Продолжай- ка свой рассказ!
Ухмыльнулся дед с хитринкой,
Говорит: - Озяб чуток.
Я рысцою подорвался,
Хворост мигом приволок.
Разожгли костер по-новой,
Самокрутку дед скрутил,
Ух, табак его ядреный!
Сам сажал он, сам растил.
Прикурил от ветки молча,
Отказавшись от обуз,
Затянулся жадно, томно,
Словно скинул тяжкий груз.
Выдохнул смрадину эту
И вопрос нам задает:
-Так, о чем ведем беседу?
Мы ему: - За мамку! - влёт.
Дед: - Ах, да, печаль тугая,
Запамятываться стал,
Значит так: - Из-за сарая
Месяц ей тропу казал.
Ну, ушла и что такого,
Ну, побродит зря, придет.
Только разума малого
Всем хватило, дык помрет.
Собрался народ, кто может.
К срубу Тихона пришли,
Говорят ему: - Тихоша,
Что же делать, подскажи.
Тот сидит, чернее тучи.
-Надо поиск собирать!
Эй, жена, тащи онучи,
Бум Глафиру вызволять.
Все по избам побежали,
Нас мальцов, на старшаков,
Под пригляд, с собой не взяли,
Дескать, без того трудов.
Что там было, как искали
Не скажу, бо не был там,
Возвернулись все в печали,
Не найдя концов следам.
Так оно и было дело,
Ждали долго, до зимы,
А потом собрав все зело,
Скарб их церкве отвезли.
С той поры годков минуло,
Сколь, мне хлопотно сказать,
На меня глядите щуро,
По мне видно иху мать.
Смолк дедуля не на шутку,
Пять минут уже молчит.
Тут Ероха по беспутку
Деду в ухо говорит:
-Что ж ты нам басёнку эту
Рассказал, чтоб удивить?
Повернул лицо дед к свету,-
Взгляд прищурый злом горит.
-Нет,- Ерохе отвечает,-
Не за удивленье я,
Я за то, как мать страдает,
Коли рядом нет дитя…
