Пролог можно прочитать по ссылке

 

Когда разрешающая была подписана, изувеченное тело Кира поместили в гигантский кокон, который находился внутри установки, заполненной жидким гелием (это по официальной версии). На самом же деле правительство тестировало совершенно новую вещь, уровень опасности и побочных её эффектов был неизвестен.

 

Недавно в одной правительственной секретной лаборатории, занимающейся разработкой стратегических систем и систем безопасности, нашли абсолютно новое вещество, температура кипения которого достигала столь мизерной цифры, доходя до минус двести семидесяти двух градусов по Цельсию, — почти абсолютный ноль. Элемент назвали — нигилин и вскоре попытались применить для создания инновационной криогенной установки.

 

Она представляла собой большой резервуар, наполненный охлаждающим веществом, от которого, подобно сосудам, тянулись разных цветов полупрозрачные трубки. Над металлическим контейнером находился прозрачный хрустальный кокон, в который и помещался объект криооперации. Именно туда тянулись все провода и шланги из резервуара. В капсулу был встроен «бортовой компьютер», который регулировал все процессы анабиоза, реагируя мгновенно на малейшие изменения. Конечно же, основной задачей считалось поддержание постоянной одинаковой температуры. В противном случае процесс глубокой заморозки оказался бы нарушен, что могло повлечь необратимые последствия.

 

В прозрачном коконе, который всем видом своим напоминал хрустальный гроб из сказки про Белоснежку, лежал молодой двадцатилетний парень, бледный, как снег, и кристально-чистый, как ангел. Санитары отдраили тело до хруста, даже зияющую пустотой глазницу аккуратно прикрыли веками. Установка была включена, и процесс заморозки, которой ранее не подвергался ни один человек, начался.

 

Криопроцессы, почти подходящие к абсолютному нулю, затрагивали каждый атом, заставляя электроны прекратить свой плавный равномерный танец по орбиталям и застыть на месте, останавливая таким образом движение и время. Ещё пара градусов в минус, и структура атомов, которые составляли на данный момент белковую структуру, рухнула бы к чёртовой матери, но нигилин пока не достигал этой критической точки. Вещество лишь выполняло функцию тормоза, своеобразного фотоаппарата, способного остановить время. Надолго ли? Это уже другой вопрос, но пока лежащий в хрустальном гробу парень находился в состоянии абсолютного анабиоза, сохраняя целостность и структуру своей формы.

 

Но так как движение материи и энергии в белковой системе было остановлено, чего ранее не достигалось ни одним из замораживающих веществ (они лишь замедляли его), чистая энергия, которую суеверные привыкли называть душой, попыталась покинуть своё скорбное временное пристанище. На неё ведь не действовали физические законы, кроме одного: энергия в замкнутой системе не берется из ниоткуда и никуда не девается, она просто переходит из одного состояния в другое.

 

Вот и сейчас энергия попыталась перейти в другую плоскость, а потом найти себе новое воплощение. Но не тут-то было: прозрачное светлое облако стукнулось о твёрдую преграду — это хрустальная оболочка кокона не выпустила её. Каким-то странным образом небольшое количество паров нигилина диффузно проникло в стенки капсулы, образовав с ней ранее невиданный сплав, который не выпускал и не пропускал ничего вовне и вовнутрь. Но такого побочного эффекта пока не заметили ни разработчики, ни исполнители. Что там говорить, они и подумать не могли о подобном, ведь не верили в существование субстанции духа.

 

А потом душа ударилась ещё раз и ещё, словно птенец, долбящий стенку яйца, пытаясь вылупиться, но всё оказалось тщетным. Странная и страшная ловушка захлопнулась. Ничего другого не оставалось душе, как лечь сверху застывшего тела, заснуть и ждать своего часа.

 

Ждать пришлось недолго — ровно тридцать пять лет.

 

Следующая глава