в шёлковых башмачках
в шёлковых башмачках
мокрых от ранней росы
лотос в изящных руках
непостижимой красы
лёгким движением стыд
сбросила как кимоно
рот твой слегка приоткрыт
пламя в груди возжжено
зыбок светильника дым
снова губами взбегу
нежно по бёдрам твоим
и прикоснусь к лепестку
вспухло весенней грозой
небо и стало темно
ливень игривой козой
долбится в наше окно
дерзким желаньям своим
ты потакала не раз
тает светильника дым
где ж долгожданный экстаз
***
небо японское звёздно блестит
двое под сливы кустом
дева из Эдо тихонько сопит
ждёт что ж случится потом
тупо желанья свои подавив
смотрит она на луну
страсти невольной прилив ощутив
молча глотает слюну
нежен на ощупь сатин кимоно
сладко поют соловьи
ну и когда же наступит оно
это мгновенье любви
встал он ругнулся исчез в темноте
скрылся за звонким ручьём
сбыться увы не случилось мечте
смыло вечерним дождём
дева из Эдо осталась одна
и не пошла по пятам
бросилась в омут который без дна
ныне покоится там
как-то с бессонницей в вечной борьбе
он услыхал голосок
сделав сначала сеппуку себе
выстрелил тут же в висок
***
поздним вечером на склоне Фудзиямы
нежности шептала мне на ушко
и смущённо отводила взгляд упрямый
от нефрита чудного подружка
тело гибкое и жемчуг ожерелья
словно облачко причёска девы
рисовал миниатюру акварелью
гейши грустной слушая напевы
голубеющие ивы перекличка
птиц садзаки в роще у подножья
гейша робкая как птичка-невеличка
ножки в дзори эх созданье божье
