В стеклянном шаре

С потолка осыпается пенопласт

На начищенный белый палас.

На нас.

Сотый раз…

Сто тысячный раз…

Первый раз мы пытались бежать . –

Жаль стекло

Не дало.

Чёртов шар! Чёртов шар!

К чёрту шанс…

Окна замка впускают белёсые блёстки и хлопья.

Захлопываю. Захлопываю. Захлопываю. –

А толку?

Ставни мёрзнут, шатаются, стонут…

Не станет тепла,

Пенопласт не растает.

Искусственной вьюге не вымести холод.

Принцесса ложится ко мне на колени и не понимает:

Мы вроде бы живы.

Мы всё ещё живы,

Пока согреваем друг друга под пледом,

Лаская руками

Из мягкого камня

Снежины.

Пружины.

Пружины визжат, изгибаются стоном, не зная движений иных.

Но принцесса молчит,

Равнодушно и кукольно смотрит на щели сырой стены.

Подкупольный холод нас ловит за пальцы, напоминая:

Вы и друг другу-то не нужны!

Разве только – чтобы не стать ледышками окончательно...

Вспоминаю, что в термосе оставалось немного белого чая, но

Чем он поможет? – часы отсчитали

Три сна и три вечности до весны.

Я обнимаю принцессу за талию,

Поднимаю руку и в отчаянье ощущаю

Пальцами, как из её спины

Пробиваются острые крылья ласточки.

Собираю ей волосы в хвост.

С электрической лампочки

Капает воск,

Обжигает плечо

И... течёт