Сын ночи
Ты сядешь на край стола, закурив сигарету.
Меня раздражает, что мы с тобой так похожи.
Я слышала, ты убит. Еще прошлым летом.
Кем-то смелее меня, или просто прохожим.
И эта твоя манера входить через окна,
И эта твоя привычка-на раны солью…
Когда ты ушел, я вдребезги била стекла,
Я резала руки в кровь, чтоб ты знал, как мне больно.
В доме вновь заиграл Шопен, и запахло жасмином.
Ты тянешь письмо в окровавленном черном конверте.
Я жгла твои письма- они не горели в камине…
А я ведь считала, что ты лишь один бессмертный.
Снова читать и нести это тяжкое бремя?
И стрелки часов мотать от конца к началу…
Ведь это только тебя не берет время,
А я за эти века постарела, устала.
И память колит, как солнце глаза вампира.
Как будто и не было этой пол сотни лет…
Закрыто окно. Туман на вершине Памира.
Ты испарился. Ведь в дом постучал рассвет…
Меня раздражает, что мы с тобой так похожи.
Я слышала, ты убит. Еще прошлым летом.
Кем-то смелее меня, или просто прохожим.
И эта твоя манера входить через окна,
И эта твоя привычка-на раны солью…
Когда ты ушел, я вдребезги била стекла,
Я резала руки в кровь, чтоб ты знал, как мне больно.
В доме вновь заиграл Шопен, и запахло жасмином.
Ты тянешь письмо в окровавленном черном конверте.
Я жгла твои письма- они не горели в камине…
А я ведь считала, что ты лишь один бессмертный.
Снова читать и нести это тяжкое бремя?
И стрелки часов мотать от конца к началу…
Ведь это только тебя не берет время,
А я за эти века постарела, устала.
И память колит, как солнце глаза вампира.
Как будто и не было этой пол сотни лет…
Закрыто окно. Туман на вершине Памира.
Ты испарился. Ведь в дом постучал рассвет…