ему снится...
ему снится пыльный город. цветёт акация,
вонзая колючие ветви в москитную сетку,
как тот заключённый, вцепившись в решётку пальцами,
как певчая птица, уснувшая в тесной клетке.
ему снится кола с бурбоном и небо Франции,
квартирка под самой крышей, какая-то рухлядь,
на солнцем залитой, как мёдом, уютной кухне
она, босиком и лохматая, жарит яйца
ему снится кофе, шипящий кофе в турке
и кислые яблоки, купленные случайно,
и он просыпается...с ропотом и ворчаньем,
...на старом диване, в ботинках и мокрой куртке,
ему снился берег, ещё не прогретый летом,
и как она громко хохочет, кутаясь в плед,
выводит на потном стекле изнутри "приеду...",
и как он ответил нелепо и жёстко "нет".
ему снилось счастье, которого он боится,
пятно наваждений, растаявшее под утро,
ему снилось облако, белое с перламутром,
а больше не снится... больше уже не снится
вонзая колючие ветви в москитную сетку,
как тот заключённый, вцепившись в решётку пальцами,
как певчая птица, уснувшая в тесной клетке.
ему снится кола с бурбоном и небо Франции,
квартирка под самой крышей, какая-то рухлядь,
на солнцем залитой, как мёдом, уютной кухне
она, босиком и лохматая, жарит яйца
ему снится кофе, шипящий кофе в турке
и кислые яблоки, купленные случайно,
и он просыпается...с ропотом и ворчаньем,
...на старом диване, в ботинках и мокрой куртке,
ему снился берег, ещё не прогретый летом,
и как она громко хохочет, кутаясь в плед,
выводит на потном стекле изнутри "приеду...",
и как он ответил нелепо и жёстко "нет".
ему снилось счастье, которого он боится,
пятно наваждений, растаявшее под утро,
ему снилось облако, белое с перламутром,
а больше не снится... больше уже не снится