Я – древность. Мы – древность

Я – древность. Мы – древность. Пойми, дорогая, раз так –

нет смерти, лишь эра пройдёт, грунт податливый сплюснув.

В домах, поездах, на мостах –

в столицах и на местах –

дрожащую мякоть разумных малюток-моллюсков.

Цвет кожи и форму аппендикса наверняка,

и все наши трения, пьесы, ракеты, уколы заколок,

однажды по чёрточкам спила

известняка

пытливый попробует восстановить археолог.

Пока я по капелькам грязи куда-то иду,

в домах замерцало рождественски, пахнет елово.

И как в литосферном раю, в атмосферном аду

кипит, изливается жаркое долгое слово.

Глядит на слои поколений, ложащихся встык,

Луна – круглолицый ребёнок с небесных качелей.

Я – древность, мы – древность, забытый прекрасный язык,

язык, на котором порой колыбельные пели.

Ты скажешь про войны, и скажешь про прочее зло,

которого много, и густо, и мерзкие рожи.

Пускай разберёт археолог, что в землю легло –

и сделает вывод о собственной древности тоже.