СНЕГИРИ

Владимир Вэ

 

ЗАСНЕЖЕННОЕ

 

Четвёртый день ни валко и ни шатко,

но непрерывно сыплется снежок.

Кивает фонарями в мягких шапках

знакомая рябина.

Хорошо

разгорячённым и без капюшона

ловить губами белых комаров

и под гипнотизирующий шорох

меланхолично выдыхать парок.

 

Упасть в сугроб.

Обнять сосну.

И с криком

рвануть туда, где подо льдом река.

Где тонут башмаки со страшным скрипом

в упавших на поляну облаках.

 

 

СНЕГИРИ

 

Над озером четвёртый день снежок

с небес белёсых сыплет неторопко.

Не выйти ль на лесистый бережок

и не пройти заснеженною тропкой

до зарослей малины и рябин?

 

Возможно, там я снегирей увижу,

сидящих средь рябиновых куртин.

 

Бреду по снегу…

Жаль, что не на лыжах –

а то весь в мыле...

Всё же хорошо

разгорячённым и без капюшона

с волос небрежно стряхивать снежок

и по пути на камеру айфона

снимать ошеломительный пейзаж,

и с торжествующим и страстным криком –

как будто заарканил я кураж –

обнять по-дружески матёрую сосну,

к стволу её взволнованно приникнуть,

как к существу живому, не бревну...

 

… А вот и снегири.

Расселись стайкой.

Рубиновые ягоды клюют.

В душе восторг – скажу я без утайки –

и даже респектабельный уют.

 

И я упал в сугроб, чтоб не светиться

и птичек этих дивных не спугнуть.

Снегирь – моя возлюбленная птица.

 

Я шёл без лыж, чтоб на неё взглянуть!