ОЛИМП. стр. 31-40 прод.3
В истории мне не хватает знаний-
Храм был раз в десять лучше, милый друг.
фото
Из золота рельеф фронтона сделан
И многих из богов ты там узнаешь,
Что здесь сейчас живут.
Мой храм так скромно, бедненько отделан,
Средь храмов остальных он, понимаешь,
Убогим нынче выглядит вот тут.
Ты видишь портики? Что к храму примыкают,
Колонны их дорические лишь.
Вот Зевс и остальные, что миром управляют,
Дворцы себе воздвигли, увидишь - засвистишь,
В их храмах статуи - все из слоновой кости,
А золота - там вовсе и не счесть!
Они умеют жить.
К ним, если приглашён ты будешь в гости,
Тебе окажут если - эту честь,
Тогда их храмы сможешь оценить.
Перов.
Из меня - архитектор,
Как моряк из мартышки,
Но дорический ордер
Мне всё-таки мил,
Ещё в детстве, однажды,
31
Я вычитал в книжке
Про дорический портик
И его полюбил.
С капителью колонна,
Иногда с пьедесталом,
Весь массивный - из камня
Красивый карниз,
Но мне больше по вкусу
Сюжетно-наглядный,
Из фигурок составленный,
Мраморный фриз.
Дворцы описывать - не стану,
Лишь об одном я расскажу,
Иначе сам совсем устану
И вас - терпеньем накажу.
* * *
Сцена IV. Те же и слуги.
Слуга.
Моя богиня! Всё - готово!
Приказ исполнен твой!
Идти к себе мы можем снова?
Иль ждать приказ другой?
Деметра.
Что ж, хорошо! К себе идите!
Сейчас вы не нужны!
Но новых приказаний ждите!
Они будут даны.
* * *
Сцена V. Деметра и Перов.
Деметра.
Пойдём к столу! Принять нам пищу нужно,
С утра я в рот кусочка не брала,
Позавтракаем мы с тобою дружно
И надо приниматься за дела.
Перов.
Богиня плодородия! Деметра!
32
Весь род людской зависит от тебя.
Тебе подвластны сотни километров!
Да, что там сотни? Вся наша Земля!
И от того, где сколько уродится
Пшеницы, риса, кофе, ячменя-
Народ поёт, танцует, веселится
Или рыдает, всех богов кляня.
И первую тебя за то, что мало
Земле ты силу, душу отдала,
За то, что больше в храме отдыхала,
И мало выходила на поля.
Окинь-ка зорким взглядом сушу,
Её так мало в шарике земном,
А хлеб? А рис ещё так людям нужен,
Подумала, богиня, ты о том?
Что треть людей едят ещё от силы
Пол-миски риса в день, а, может - в два,
А ты людей ещё не накормила,
За стол садишься есть, и пить сама.
Меня к столу, как гостя - приглашаешь,
Обычай у людей тоже таков,
И божескою пищей угощаешь,
От яств - твой стол аж ломится, каков?
мыс. Все яства называть не буду,
Страниц на двадцать, вам скажу,
Меню, коль здешнее добуду,
То, непременно, приложу.
Деметра.
Когда-то я к Земле была добрее,
И Землю пуще ока берегла.
Земля! На свете не было милее
Её. Однажды, помню, прилегла
На миг в лесу, на солнечной поляне,
Кругом пестрели яркие цветы,
Паслись непуганые лани -
В них столько было красоты!
33
И тут могучий Зевс подкрался,
Слова любви мне стал шептать…
Он жарко, страстно обнимался,
Просил… себя ему отдать.
Всё в диком танце словно было,
Хмельной угар и сонный бред,
Конечно, что-то я забыла,
А что-то не забыть мне, нет!
Вкусили мы от сладострастья
Пирог любви, кувшин вина,
Мы у любви были во власти,
Я от любви была пьяна.
фото
Меня преследовал он всюду,
Ходил за мною по пятам,
И сплетни разнеслись о блуде,
О том, что Зевс мне строит храм,
О том, что я теперь у трона,
Болтали боги, что есть силы.
Когда родилась Персефона,
Язык они все прикусили.
Зевс полюбил мою малышку,
Её ласкал он и лелеял,
Читал всё детские ей книжки,
34
От счастья он сатиром блеял...
(Перову)
Ешь виноград! Вот «Дамский пальчик»,
Запей нектаром из сифона
И слушай дальше, милый мальчик,
Росла так быстро Персефона…
* * *
Сцена VI. Те же и Персефона в другой -
красивой одежде.
Персефона.
Вот и я. Время обеда.
Здесь, у вас, так пахнет вкусно!
Была приятною беседа
Или пошла в другое русло?
Деметра.
Беседуем мы здесь любезно
О всех богах, о нас с тобою.
Послушай! Будет интересно,
Что было давнею порою.
(Обращаясь к Персефоне):
Когда тебе всего лет десять было,
Тогда ты, помню, маме говорила:
«Ох, мама! Скоро ль вырасту большой?
Не хочется быть маленькой такой!»
Когда тебе исполнилось семнадцать,
Хотелось прыгать, петь, плясать, смеяться,
Душа навстречу солнышку рвалась
И ты навстречу счастью всё неслась.
Слилась ты, будто бы, с природой навсегда,
И вовсе не считала ты года,
Но так устроено в природе, только глянь!
За каждый новый день
Платить нам нужно дань,
А за прожитый на планете год
Природа дань тройную с нас берёт.
За каждый новый год, за каждый год
35
Она морщинку-метку нам даёт.
Рубеж у каждого есть в жизни свой,
Рубеж невидимый, условный, годовой,
Когда его перешагнуть нет сил,
Когда бы маму снова попросил:
Ох, мама! Трудно всё же взрослой быть,
На миг бы юность мне свою продлить!
Она, как свет той утренней зари
Пожаром на Востоке что горит.
Она, как белый яблоневый сад,
Она, как самый сладкий виноград.
И призрачна она ещё, как дым,
Что тает, лёгким ветерком гоним,
И исчезает в небе без следа,
А все они - года, года, года!
(Обращаясь к Перову):
Персефону - все любили,
Всем она была на радость,
Зевсу сразу б доложили,
Кто бы мог - ей сделать гадость.
Все боялись Зевса сильно,
Всемогущим был он богом,
Громы, молнии обильно
Он метал. Судил так строго!
Жизни лучшие страницы
Безмятежно я листала,
Гера - злобная тигрица -
Очень быстро подрастала,
Перед Зевсом, эта шлюха,
Попой розовой виляла,
На меня глядела сухо,
Зевс её - она уж знала.
В храм ко мне пришёл однажды,
Как побитая собака,
Килик вина он выпил дважды,
И, обняв меня, заплакал.
36
Нет! Его не утешала -
Слёзы радости то были -
Лишь спросила я устало:
Вы друг друга полюбили?
Врать не стал мне Зевс прекрасный,
Честно он во всём признался,
Громкий голос его, ясный,
В спальне у меня раздался.
(Воспроизводит слова Зевса):
Ты меня извини,
Не вини, не вини!
Не скрываю, немало
Моей здесь вины,
Я глаза твои милые,
Вдруг позабыл.
Я тебя разлюбил,
Разлюбил, разлюбил!
Что поделаешь?
Дни пролетели, года,
Я - другую теперь,
Полюбил навсегда.
Ты меня не вини,
Не вини, не вини!
Ты о прошлом забудь!
Позабудь ты те дни,
Когда пьяными были
Мы без вина,
Когда чашу любви
Вместе пили до дна.
Когда за руки взявшись,
По радуге шли.
К солнцу долго шагали,
Но вот - не дошли.
Мои чувства устали
От жаркой любви,
Мне чувств не хватило
37
До солнца дойти,
Луна появилась
На нашем пути
И матовым светом
Своим озарила,
И горестью стало,
Что радостью было,
Ты бледною стала
От света луны,
Сверкать перестала.
Прости, извини,
Меня не вини,
Не вини, не вини!
И радуга наша
Вдруг серою стала,
И всеми цветами
Сверкать перестала,
А рядом другая
Уже появилась,
Такая, что раньше
Во сне и не снилась.
На радуге новой
Девчонка стояла
фото
И взмахом руки
38
К себе подзывала.
Прости меня, слышишь!
Прости, не вини!
Что было - прошло,
Позабудь ты те дни!
По радуге новой
Шагаю я вновь,
Что сделаешь, милая?
Это - ЛЮБОВЬ!
Перов.
Любовь ставит точки над «i» по-разному:
Для иного это точка над всем, и баста!
И пусть всё катится - к чёртовой матери!
К любимой дорога покрыта скатертью?
Без пятен прошлого и настоящего,
Без ямок, ухаб и выбоин,
С перспективой просто блестящею,
И путь этот, кажется, правильно выбран.
Другой - эту точку, как якорь носит,
Не знает где якорь накрепко бросить.
«И бросить хочется, и якорь колется,
И мама не разрешает!»
И сын уже что-то соображает,
И старая жена, конечно, мешает,
А новую заводить - он долго решает,
Хоть женщина нравится до безумия,
И живёт он, как на Везувии:
С работы - в пивную,
С пивной в час ночи -
То к детям домой,
То к своей любимой,
И дома чужой,
И у той - немилый!
Деметра (ни к кому не обращаясь):
Что толку рвать, ругать, метаться?
В истерике то плакать, то смеяться
39
И думать: - Потерял любимого, иль нет?
Но легче потерять, чем сомневаться!
Когда мы истины не знаем,
Душа тревогою полна,
Тогда нас, словно, заливает
Сомнений горестных волна.
Мы мучаемся, мы страдаем,
Весь мир клянём, себя ругаем,
Поток проклятий изрыгаем,
От злости чуть не умираем.
Когда нам ясно всё,
И червь сомнений
Не гложет больше душу нам,
Тогда прекрасна жизнь,
Без сожалений
Мы подчиняемся
Попутным всем ветрам.
(обращается к Перову):
И вскоре Зевс ушёл. Остались мы вдвоём,
Разлуку с ним мы так переживали!
Не говорили мы, но думали о нём,
На нас уж боги холодно взирали.
Ко мне Эрот однажды прилетел,
Когда одна я в доме находилась,
И взять меня в любовницы хотел,
Но я ему в тот миг не покорилась.
Он - бог любви, но женщину влюбить
В себя стрелою - не способен,
Нельзя Эрота в том винить -
В своей любви он смертному подобен.
У девушек простых или богинь
«Любовь» просить бог на коленях должен.
Я, дав пинка, сказала просто: - Сгинь!
У вдов просить… богу любви негоже!
Персефона.
Лишь эта дева-бабочка Психея
40
Продолжение 4 следует.
