Искусствовед
Полистаю журнал по искусству –
в этом я разбираюсь шустро.
Ну, и лажа на обороте:
Микеланджело Буонарроти
обрубил у Давида
главное, что обидно.
Или вот: Венера Милосская –
формы крупные, формы броские.
Только как будет мыть посуду?
Или это её: «Не буду»?
Размышляя придёшь в итоге:
«Повыдёргивать надо ноги».
Вот ещё какой-то Пикассо…
Этот, видимо, сразу к кассе.
Начертил каких-то квадратов…
Ох, и дурят нашего брата…
Я не хуже его умею.
Дайте, мне карандаш и линейку!
Ой, как чудно, дико и странно
на картинках у Левитана –
лес прекрасный, где банки консервной
не увидишь – это во-первых:
ни бумаг, ни бутылки битой,
даже пьяной морды небритой
не встречается. Что ж выходит?
Человека и нету вроде…
Где костёр? На берёзе надпись:
«Я люблю тебя Вася, Ася…»?
Где шашлык и народные пляски?
Лес без мусора – это сказки.
Подавайте, нам жизнь без грима!
Всё искусство прошлого – мимо.
Вот вам темы даю, уроды:
«Роща, свалка, труба завода»,
«Монна Лиза в отделе винном»,
«Президент в виде исполина»,
«Бабка с сумками пешедралом»,
«Олигарх, орущий: «Мне мало!»,
«Друг-чиновник в обличье бычьем»,
«Взятка – наш вековой обычай»,
«Коридор и приём по средам»,
«Здравствуй, очередь, я – последний!»
