Искусствовед

Полистаю журнал по искусству –

в этом я разбираюсь шустро.

Ну, и лажа на обороте:

Микеланджело Буонарроти

обрубил у Давида

главное, что обидно.

Или вот: Венера Милосская –

формы крупные, формы броские.

Только как будет мыть посуду?

Или это её: «Не буду»?

Размышляя придёшь в итоге:

«Повыдёргивать надо ноги».

Вот ещё какой-то Пикассо…

Этот, видимо, сразу к кассе.

Начертил каких-то квадратов…

Ох, и дурят нашего брата…

Я не хуже его умею.

Дайте, мне карандаш и линейку!

Ой, как чудно, дико и странно

на картинках у Левитана –

лес прекрасный, где банки консервной

не увидишь – это во-первых:

ни бумаг, ни бутылки битой,

даже пьяной морды небритой

не встречается. Что ж выходит?

Человека и нету вроде…

Где костёр? На берёзе надпись:

«Я люблю тебя Вася, Ася…»?

Где шашлык и народные пляски?

Лес без мусора – это сказки.

Подавайте, нам жизнь без грима!

Всё искусство прошлого – мимо.

Вот вам темы даю, уроды:

«Роща, свалка, труба завода»,

«Монна Лиза в отделе винном»,

«Президент в виде исполина»,

«Бабка с сумками пешедралом»,

«Олигарх, орущий: «Мне мало!»,

«Друг-чиновник в обличье бычьем»,

«Взятка – наш вековой обычай»,

«Коридор и приём по средам»,

«Здравствуй, очередь, я – последний!»