Байкальская баллада
Их напрасно весь день искали.
Вдалеке
от привычных дорог
катерок посадило на камни.
Уходил на дно
катерок.
Экипаж катерочка -
четверо,
да еще пассажирка одна...
Видно, так судьбою начертано,
что вода
чересчур холодна.
Знали все
(зачем утешаться
и надеяться на чудеса?) -
в этом климате можно держаться
на поверхности
полчаса,
а потом...
Да ну его к черту!
Все равно не спасется никто...
Капитан
взглянул на девчонку:
- Парни,
ей-то это
за что?!
Мы
пожили не так уж мало,
а она
всего ничего...
Но ведь есть на катере
мачта!
Это ж -
лодка на одного!..
И не надо, сестренка, плакать...
Мы немножко
обманем смерть...
А она:
- Не умею плавать...-
Он:
- Тебе и не надо уметь!..
Мы привяжем тебя,
спеленаем -
не утонешь во веки веков...
Только ты постарайся, родная,
доплыви за нас,
мужиков.
Может, холод взять не успеет...
В общем,
кончим этот базар!
Передашь наши письма на берег.
Приготовься.
Я все сказал...
...Первый написал коротко:
«Извини за почерк -
холодно.
Извини за кляксы -
мокро.
Так и потонуть
можно.
Если не придет к нам
спасенье,
выйди замуж.
Твой Сеня...»
А второй
на лоб сдвинул шапку.
Передал письмо.
Ножкой шаркнул.
А в письме:
«Натаха!
Рыдать погоди!
Слезы
неполезны для красавицы...
Мы еще поплаваем!
Все впереди!
Все впереди,
кроме задницы...»
Третий
к рубке вздыбленной
плечом привалился,
шевелил губами -
широк да невезуч.
То ли - матерился,
то ли - молился,
то ли - что-то важное
учил наизусть.
«Бывшая жена моя,
кончай свою дележку -
простыни-подушки,
чашки-сапоги...
Сбереги Алешку!
Алешку.
Алешку.
Сбереги мне
сына.
Алешку
сбереги...
Знаю, что меня ты
любила
понарошку.
Но теперь -
хоть мертвому!-
перечить не моги:
сбереги Алешку.
Алешку.
Алешку.
Я тебя прощаю.
Алешку сбереги!..»
А четвертый
буркнул нехотя:
- Некому писать!..
Да и - некогда...
...Письма спрятаны в целлофане.
(Лица мокрые,
будто в крови.)
Помолчали.
Поцеловали.
И сказали глухо:
- Живи...-
Подступившие слезы вытерши,
привязали,
сказали:
- Выдержи...-
оттолкнули,
сказали:
- Выплыви...-
И смотрели вслед,
пока видели...
И плыла она по Байкалу.
И кричала,
сходя с ума!
То ль-
от гибели убегала,
то ли -
к гибели
шла сама.
Паутинка ее дыханья
обрывалась у самого
рта.
И накатывалась,
громыхая,
фиолетовая темнота!
И давили
чужие письма.
И волна как ожог была...
Почтальонша,
самоубийца -
все плыла она,
все плыла.
Все качалась
под ветром
отчаянным,
ослепительным,
низовым...
И была она
Чрезвычайным
Полномочным Послом
к живым!
Долгим эхом,
посмертным жестом,
вдовьим стоном
на много дней...
...А потом
вертолетный прожектор,
чуть качаясь
повис
над ней.
1980
