возвращаясь...
"...пора отпускать Баграм..." Яна Юшина
с огромной благодарностью всем, кто помнит и персонально…
…возвращаясь к тому, от чего убегал, понимаешь бесспорную замкнутость круга…
Ночь рассыпалась звездами по берегам и клубится тоскливой осеннею вьюгой между тем, что давно уж быльем поросло и иным, что надеждами тешит случиться…
Резать память на кадры – твое ремесло. Так, стирается грань и теряются лица, отправляя забвенье в свободный полет эхом выжженных гор да беспечностью пули.
…Но ты снова встаешь, караван твой идет, значит, где-то дружище, мы не дотянули. Значит, бой не закончен и счет не закрыт. Бъется синею ниткой у кости височной частый пульс АКМ, голосящий навзрыд в унисон той, домой не вернувшейся сотне. Тяжесть цинка не снимут ни водка, ни боль, помещенная трауром в прорезь прицела. Кандагар навсегда остается с тобой – снами в небо ушедших солдат, офицеров…
Но, пора привыкать, и пора отпускать… даже если война стала спутницей вечной, даже если сынишку не встретила мать, и девченкой не обняты крепкие плечи. Нужно жить… /и пускай наплевала страна, на ваш подвиг и доблесть – уж сколько плевали/. За себя и такого же вот пацана, что остался лежать на чужом перевале.
Нужно жить… и мечтать, и любить, видит Бог, ради тех, кто в атаке все снова и снова. Ради тех, кто вернуться к любимым не смог: …нежным, верящим, ждущим, своим, непутевым…
с огромной благодарностью всем, кто помнит и персонально…
…возвращаясь к тому, от чего убегал, понимаешь бесспорную замкнутость круга…
Ночь рассыпалась звездами по берегам и клубится тоскливой осеннею вьюгой между тем, что давно уж быльем поросло и иным, что надеждами тешит случиться…
Резать память на кадры – твое ремесло. Так, стирается грань и теряются лица, отправляя забвенье в свободный полет эхом выжженных гор да беспечностью пули.
…Но ты снова встаешь, караван твой идет, значит, где-то дружище, мы не дотянули. Значит, бой не закончен и счет не закрыт. Бъется синею ниткой у кости височной частый пульс АКМ, голосящий навзрыд в унисон той, домой не вернувшейся сотне. Тяжесть цинка не снимут ни водка, ни боль, помещенная трауром в прорезь прицела. Кандагар навсегда остается с тобой – снами в небо ушедших солдат, офицеров…
Но, пора привыкать, и пора отпускать… даже если война стала спутницей вечной, даже если сынишку не встретила мать, и девченкой не обняты крепкие плечи. Нужно жить… /и пускай наплевала страна, на ваш подвиг и доблесть – уж сколько плевали/. За себя и такого же вот пацана, что остался лежать на чужом перевале.
Нужно жить… и мечтать, и любить, видит Бог, ради тех, кто в атаке все снова и снова. Ради тех, кто вернуться к любимым не смог: …нежным, верящим, ждущим, своим, непутевым…
