Надсон

К вечеру, с успешным окончанием сбора, по просьбе Туберозы Олеговны, наконец – то поспевшего тёрна, у Надсона разыгралась жуткая мигрень. Что - то подобное у него случилось месяц назад после козления при приземлении самолёта, на котором он возвратился из Питера домой, на юг. Он зашёл в кухню, выпил залпом примерно стакан тёплой воды из чайника. Потом, переведя дыхание, немного придя в себя, уставился на настенные часы, но так и не смог разобрать, где там цифры, где стрелки, где шкала... Вспомнил расписных местных девушек в бассейне... Поклонницы "Пинк Флойда", Пертивнияль и Тутхалияса, мечтательно гуторят про обелиск в Буэнос - Айресе... А о чём ещё было тогда им говорить? Не о переписке же Гоголя с Кафкой?

 

***

 

Гоголь - Кафке

 

( фрагмент )

 

… Все птицы и крокодилы - яйценосны. Яйценосны все мужики.

Значит, все птицы и крокодилы суть мужики, а все мужики суть

не что иное, как птицы зубатые да крокодилы крылатые - драконы.

Вот… Да, но кто тогда – жёнки? - спрашивается. Млекопитающие.

Звери конкретные. Приветствую, брат!

 

6 июня, 1837 года, Тапробана.

 

 

Кафка - Гоголю

 

( фрагмент )

 

… мужчина – существо, имеющее конец ( хвост ) не позади себя,

а спереди; то есть он – не вполне животное, он – скорее,

человек. В то же самое время женщина не имеет хвоста

( конца ) ни позади себя, ни тем более спереди, то есть

бесконечна, что, в свою очередь, означает, что она – и не

животное, и не человек. Кто же она в таком случае? Она

сама – хвост как он есть. Она – конец сам по себе. Так - то,

брат. И будь здоров. Не кашляй.

 

9 июня, 1837 года, Серендиб.

 

 

Гоголь – Кафке

 

(фрагмент)

 

 

Жжёшь, брат!

 

6 марта, 1925 года, Серендиб.

 

 

 

Кафка – Гоголю

 

(фрагмент)

 

 

))))))))))))!

 

9 марта, 1925 года, Тапробана.

 

 

-------------------------------------------------------------------------------------------------

Стеклянные червячки, или так называемые muscae volitantes (2), появились перед глазами... Проплывают куда – то, такие добрячки - добрячки, точно души умерших: и не поймаешь, не остановишь этих мутных плавунцов, прямо как здешнего губернатора - Очепяткина Маркса Николаевича, который помимо того, что большим добряком слыл, не прочь был сам повышивать по тюлю, и очень даже, насколько известно, преуспел в этом самом вышивании...

 

Какое – то время Надсон решил посидеть, стараясь ни о чём не думать, или, если этого не получалось, думать только о чём – то историческом и радостном. Например, о знаменитом серебряном контейнере сферической формы с весёлыми вибраторными антеннами, о первом искусственном спутнике Земли… Не помогло. Помассировал минут десять мышцу между указательным и большим пальцами. Бабушкин способ… Тоже безрезультатно. Ну, что за фигня?.. Приползла мысль о компрессе из свежесрезанного серпантина картофельной кожуры. Тут Надсон что – то поленился идти в подвал, где перегорела лампочка и нужно было в потёмках вслепую искать ящик с картошкой, находившийся то ли в дальнем правом углу, то ли в левом ближнем, да ещё и где – то за наваленными в кучу старыми колченогими стульями и кирпичами… Вспомнил Надсон про пилюлю. В одной из десяти круглых бумажных ячеек оставалась последняя. Однако в то же самое время он вспомнил и про больной свой почерневший от злобы зуб, который только на какой – то весьма неопределённый период, до новой распогодицы, затаил свою острую неприязнь к Человеку и как раз ждал удобного момента, - когда вылупятся вон все пилюли до последней. Нет, подумал Надсон, тратить такую ценную штучку пока не стану. И как только он это произнёс, в задней половине головы мигнула очередная волна боли, давая ему понять, что просто так он от неё не избавится и что именно данный приступ – особенный, не имеющий ничего общего с предыдущими. Стиснув зубы, Надсон принял коминтерновское решение – терпеть. Плюнул на любимую передачу «Философские беседы»...

 

(Абу Мансур Мухаммед ибн Дуст: Что ты скажешь, есть ли какая - нибудь материя за пределами небесного свода и звёзд?

 

Насир Хосров: Материей условились называть только то, что находится под этим небесным сводом, всё остальное же нет...)

 

... зарылся в плед и стал, вздрагивая под одеялом, следить за прибоем проклятой напасти…

 

***

 

9

. . . . . . . . . . негритёнок негритёнок

негритёнок негритёнок негритёнок

негритёнок негритёнок негритёнок

негритёнок

 

8

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . негритёнок

негритёнок негритёнок негритёнок

негритёнок негритёнок негритёнок

негритёнок

 

7

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

негритёнок негритёнок негритёнок

негритёнок негритёнок негритёнок

негритёнок

 

6

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . негритёнок негритёнок

негритёнок негритёнок негритёнок

негиртёнок

 

5

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . негритёнок

негритёнок негритёнок негритёнок

негритёнок

 

4

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

негритёнок негритёнок негритёнок

негритёнок

 

3

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . негритёнок негритёнок

негритёнок

 

2

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . негритёнок

негритёнок

 

1

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

негритёнок

 

0

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . .

 

 

 

...... Когда мигрень пошла на убыль, устав от человека не меньше, чем человек от неё, в правом ухе у Надсона что – то злорадно «зазавоняло». Ага, Комар Хайям, сверкнула мысль. Надсон узнал своего давнего закадычного врага, который вот уже третью ночь пытался сесть на Человека и забрать свою кровавую взятку. Надсон за это время настолько привык к комарику, что даже дал этому mala bestia, этому любителю взрослятинки, прозвище: Комар Хайям. Потом, впрочем, вспомнил, что кровь сосут вовсе не самцы, а самочки. Но несмотря на это, оставил прежнее прозвище, решив, что комарихе, по гамбургскому счёту, все эти мелочи без разницы, и она нисколько не обидится. На этот раз, как и следовало ожидать, Комар Хайям была агрессивнее, чем прежде. Нападала, с короткими промежутками, то на щёку, то на мочку уха, то на веки с татуеровкой: "рос - сия". От отчаяния пыталась даже проникнуть под одеяло. Моя бесстрашная Комар Хайям, моя la belle dame sans merci (3), думал восхищённо Надсон и давал ей невредимой с визгом вырываться на волю. Однажды он вынул руку из – под одеяла и просто открыто положил её себе на грудь, как бы говоря, да, долой пресловутый гренадин, только кровь, мы жаждем одной лишь человеческой крови, вот так, милая, да, садись и пей, сколько влезет, пей же, заслужила. Но Комар Хайям почему – то в тот раз не села. Неужели в другую комнату переметнулась – к тёмной половинке Человека? Как там Тубероза Олеговна подтрунивала надо мной вчера, разглядывая альбом с репродукциями пресловутого Спасителя Дали? Подняла его, развернула в мою сторону «Невольничьим рынком с явлением незримого бюста Вольтера» и продекламировала с театральным манерным душком: и увидел надсон\ в красном тереме сон… И это в то время, как в их городке завёлся свой зодиак по кличке Отелло, душивший феминисток в положении да к тому же ещё и с четырёхсложными именами...

 

***

 

(Параграф 96. Возникновение яду'анства...

 

1. Причины возникновения новой религии...)

 

***

 

На следующее утро Надсон заглянул к Туберозе Олеговне. Жена его, будучи уже на восьмом месяце беременности, сидела в их небольшой спальне, перед развёрнутым складнем зеркала, и, не без лёгкой грусти в грациозных движениях рук, причёсывалась, русалка - да и только. Она не обернулась, видя всё и так, и Надсон вынужден был через стекло слушать её полуголое отражение.

 

- Шура, приветик. Представляешь, такой сон жуткий приснился твоей Тубочке… Не поверишь, всю ночь меня, шестипалую, в стране Эврике насиловал какой – то похожий на писателя Бабеля мужик в ядуанской чалме… Я у него и спрашиваю, слышь, очкарик, кто ты вообще такой, мать твою за ногу, и по какому праву трахаешь чужую бабу, которая к тому же ещё и на сносях от законного мужа? А он как ни в чём не бывало ипёт меня, двучлен, с широко закрытыми глазами, в восьмёрочку и всё время повторяет с таким забавным южным акцентом: я ж – мат и матик… я ж – мат и матик…

 

(… и стали они спускаться дальше и дальше кругами, прочь из ада, не смея отвести глаз от Сына Человеческого…)

 

Из радиоприёмника вдруг потекли вибрафонные позывные радиостанции «Маяк». Когда мотивчик «Подмосковных вечеров» закончился и начал тарабанить девичий голосок о временах, когда фальшивые английские деньги немцы делали из турецкого льна, Надсон вдруг вспомнил Серёгу Макрановского, бывшего своего лицейского дружка, его зелёный кошачий глаз ловящего мир радиоприёмника. Ему как - то необыкновенно ясно представилось, как тот на прошлой неделе заявился к нему, к Шурику Надсону, точно сквозь стену проник, незваным гостем, пока Туберозы Олеговны не было дома, и, с лицом ещё не пьяного Афони, пройдя в гостиную и обойдя овальный стол вокруг, поставил в конце концов на него бутылку "агдамыча". Поставил, значит, позорную эту свою бутылочку, несостоявшийся лесоруб и книггер и первый "герой" Туберозы Олеговны, а затем, перепутав висевший на стене портрет деда Шурика – когда он ещё был серб и молод - с писателем Даниэлем Дефо, как - то невыразительно и мертво изрёк ту самую заключительную "убийственную" тираду, похожую на треск пролетающего мимо уха майского жука: а ты знал, что автор робинзона крузо однажды был приговорён к публичной казни? но пока стоял у позорного столба, народ его только осыпал цветами! цветами осыпал! ну, прямо как нашего чернышевского, мир тесен.

-------------------------------------------------------------------------------------------------

1. Мушки летающие (лат.).

2. "Прекрасная безжалостная дама" (фр.).