В пустыне. Фантазм
Волнообразные движения рук кистей
были встречены шквалом рукоплесканий —
звук дробила аплодисментов кистень,
и оседало тело, засыпанное песками.
И надвигался, словно цунами, бархан,
злой самум сносил козырьки и гребни.
Черной смертью носился он по верхам —
между небом и преисподней посредник.
И вставало нечто во весь свой гигантский рост,
закрывая собою размытую линию горизонта,
головой доставая до невидимых миру звёзд,
стелясь чёрным дымом горящего креозота.
И едва различимый на фоне мутного неба диск
вдруг становится частью пейзажа уже ненужной.
А песок, словно китайский шёлк, или батист
по барханам струится лёгкой змейкою полукружья.
