дядя Коля

Дядя Коля в трещинах на столе

видел карту небесных хитросплетений,

дирижабли, драконов, летающий экзоскелет…

Чай остыл,

хлеб засох и растаяло масло.

Он смотрел в капли краски

и на ножевые порезы.

На кусок колбасы, одиноко распластанный там же.

И вздымались дубы неприступного желтого леса,

и летела стрела сквозь узор керамических чаш

На зашторенной дымом двери,

на плече,

где русалки топили корабль…

«Ах-Чиш-Шаш»

(Он чихнул.)

Трассерами лучи через призму засаленных стекол

оставляли следы.

Забывая исчезнуть, стыли струнами пламенной арфы.

Дядя Коля играл на гитаре, на нервах и барабанах

Африканские песни и что-то из дембельских слез.

После долго чинил табуретки и стол;

инструменты убрав,

накрывал их замасленной тряпкой

и ноге деревянной шептал, что Мальвина сменила парик.

Её волосы больше не будут лиловым отливом

будоражить фантазии глупых дубовых голов.

Смят в руке Беломоро-Балтийский канал.

До киоска идти в полудрёме…

— Коля, вынеси мусор. – ему говорят.

Дядя Коля живет не один. Он женат.

Где-то тридцать счастливых лет брака

он с завода приходит к любимой жене.

И путевку планирует взять на юга.

Хотя план тот давно превратился в бессрочный…

Вурдалаки скрутили колеса с помятой шестерки,

Холодильник потёк и поднялся тариф ЖэКэХа…

Дядя Коля в киоске:

-Две пачки канала и космос.

-Сигарет?

-Нет, журнал.

Там статья про скорый

Вселенский конец.

Шум замков на клинкетной двери,

табуретки и стол посредине отсека.

Дядя Коля в дыму переплавленных схем

На планете другой

В миллиардах парсек от Твери.