Анатомия любви:2.Утоление. (3)
Я люблю в любимом Бога,
мудрость, святость доброты,
словно горного отрога
белоснежные хребты,
словно Высшее Начало
в бесконечности миров,
слово, что уже звучало
до любых начальных слов.
Я люблю в любимом душу,
дух, творивший чудеса,
сотворивший море, сушу,
горы, родники, леса.
Если нам даётся свыше
дар Божественной Любви,
невозможно не услышать,
счастье не благословить.
Перо совы.
Белое перо совы на счастье
здесь найду.
Долгое полярное ненастье
пережду.
Печку растоплю в полузаброшенной
избе.
Вспомню сквозь июльскую порошу
о тебе.
Сердце охлажу водою снежного
ручья.
К Богу обращусь душой безбрежной,
как моря.
Кто ты?
Кто ты? Неспетая песня моя?
В чаще неведомый зверь?
Звон колокольчика, шёпот ручья,
всплески кузнечиков, стоны жнивья,
запах далёких морей?
Вздох вдохновенно взлетевшей души?
Радости светлая нить?
Голос блистающих снежных вершин?
Горнего мира непризнанный сын,
злобой людскою гоним?
Лист на холодном осеннем ветру?
Свежего утра глоток?
Или -- хвоинка в сосновом бору?
В луже июдьской немеркнущий круг,
или -- небесный пророк?
мудрость, святость доброты,
словно горного отрога
белоснежные хребты,
словно Высшее Начало
в бесконечности миров,
слово, что уже звучало
до любых начальных слов.
Я люблю в любимом душу,
дух, творивший чудеса,
сотворивший море, сушу,
горы, родники, леса.
Если нам даётся свыше
дар Божественной Любви,
невозможно не услышать,
счастье не благословить.
Перо совы.
Белое перо совы на счастье
здесь найду.
Долгое полярное ненастье
пережду.
Печку растоплю в полузаброшенной
избе.
Вспомню сквозь июльскую порошу
о тебе.
Сердце охлажу водою снежного
ручья.
К Богу обращусь душой безбрежной,
как моря.
Кто ты?
Кто ты? Неспетая песня моя?
В чаще неведомый зверь?
Звон колокольчика, шёпот ручья,
всплески кузнечиков, стоны жнивья,
запах далёких морей?
Вздох вдохновенно взлетевшей души?
Радости светлая нить?
Голос блистающих снежных вершин?
Горнего мира непризнанный сын,
злобой людскою гоним?
Лист на холодном осеннем ветру?
Свежего утра глоток?
Или -- хвоинка в сосновом бору?
В луже июдьской немеркнущий круг,
или -- небесный пророк?